Отпуск на всю жизнь
Шрифт:
Десять минут сверхусилий и Сашок в полуобморочном состоянии на коне. Если бы не могучий Егор, мы бы не справились. Я фотографирую исторический момент.
– Саша, улыбочку! Так, Саша, давай мне бравую и героическую улыбку! А не вот этот жалкий оскал дезертира! Ты гений или тебя табуреткой ударили?
Двое поддерживают с боков, чтобы не сполз, Юля под уздцы. Я щёлкаю затвором, выбрав момент с самым затравленным и жалким выражением лица. Истории нужны факты, а не всякие там мифы.
– Прогулка полчаса! – объявляю своё повеление. Эх, надо было сейчас снять! Такое
Покорился он всё-таки неизбежному. Сидел тихо, вцепившись в седло, пока его мерина водили по кругу. Я в это время перебрасываюсь мячом с Алёной, нам тренироваться надо постоянно. Мальчишки кое-чему нас научили.
Перед обедом я безжалостно сдаю Пистимеева публике. Всё про него рассказываю. Надо отдатьдолжное, он вольно или невольно здорово мне подыгрывает.
– Друзья, я такого никогда не видела, – рассказываю внимательной и хихикающей публике, – В комнате Сашка самой главной мебелью было три кучи. Куча компьютерных деталей, куча грязной одежды и куча мусора, всяких упаковок от печенья, кукурузных хлопьев и прочих вредных вкусностей. Я с трудом обнаружила под этими кучами кусочек тахты, на который смогла присесть с краю.
– Враньё! – заявляет мрачный Пистимеев, – Прекрасно тахта была заметна.
Народ выпадает в осадок, я продолжаю:
– Терпение у нас с Серёжей кончилось, когда я увидела, как он есть пирог руками. Руками отломил, руками ел. Я потом поняла, почему он так делал. Чистых ножей в доме не обнаружилось. И чистых тарелок. Поэтому он ел с газетки…
Сашок посверкивает глазками, но молчит. Про подозрительные пятна на руках я тоже умалчиваю, тем более знаю, что они на самом деле от пирога, а не от чего-то там.
– Про пироги вы знаете, приготовления моей мачехи, вы утром пробовали. Я не буду долго рассказывать обо всех титанических усилиях, которые нам пришлось приложить с Сергеем, чтобы спасти нашего друга из мусорной пропасти. Доложу кратко о результатах.
После многозначительной паузы продолжаю:
– Полтора десятка пакетов с мусором…
– Клевета! – вопит Сашок, – Всего пять!
– Полтонны вымытой посуды…
– От силы килограмм пятьдесят! – возмущение Сашка не знает границ.
– Центнер выстиранной одежды…
– Ты сама говорила, что пять килограмм входит в машину, – захлёбывался негодованием Сашок, – А мы всего четыре раза её запускали!
– А ковёр? – срезаю я. Сашок заводит глаза вверх и что-то подсчитывает.
– К тому же пять килограмм это сама одежда. А сколько там было грязи?
– Ты мой любимый джемпер испортила! – обвиняет меня Сашок.
– О, джемпер это отдельная песня, друзья. Саша решил, что я его испортила, потому что после стирки он сильно поменял цвет. А также обнажились дыры, которые ранее прятались под прочным слоем грязи…
– Ты им полы помыла!
– Сначала постирала, – замечаю я, – Иначе я полы только испачкала бы.
Народ давно ухахатывается, кто-то из парней рыдал и не мог вылезти из-под стульев.
После обеда собираемся по домам. Пистимеев на меня недовольно косится, пока я не прекращаю глупые обиды.
– Классно ты мне
Я мгновенно возвышаю его статус от пассивного объекта насмешек до роли успешного артиста юмористического жанра. Сашок задумывается и находит новую причину для огорчений.
– Что теперь обо мне девочки подумают?
– О, будь спокоен. Ты запомнишься им намного больше остальных. Им приятно и весело будет тебя вспоминать. Девочкам по большому счёту неважно, чем ты выделишься. Героизмом и храбростью или сильно их насмешишь.
– Ну, тогда ладно… – немного успокаивается парень. И тут же напрягается.
– Но руки всё равно мой, – хихикаю.
– Кстати, спасибо за книжку. Ты мне прямо угодил, в десятку попал, – всё, не должен он больше обижаться.
Мы разъезжаемся. Настроения не портят даже предстоящие домашние задания. Тем более, что я взяла в привычку делать их в тот же день, что задали. Так что задел у меня есть всегда.
18 апреля, четверг, время 14:15.
Очередная тренировка по волейболу.
Мы вошли в ритм, команда набралась и теперь набирается опыта и навыков. Я втянулась и мне нравится. Причину вижу простую – у меня получается. Физкультурник глядит с надеждой, как-то обронил, что уж в середину таблицы результатов мы должны войти.
Тренирую точность удара с позиции подачи. Валерь Василич намечает место красной ленточкой, я должна пробить мяч точно над ней и впритирку к сетке. У другого конца сетки девчонки отрабатывают блок и завершающий удар с навеса. Работают против тройки парней из старшей команды. Отличный метод тренировки. Девчонкам запредельно трудно противостоять парням даже средненького уровня.
Я луплю раз за разом почти без перерыва. Мы разорились на дюжину мячей для тренировок. Один мяч на толпу это кошкины слёзы, а не тренировка. Обратно мне выбивает Маринка, по тому же месту. Да, я затащила её тоже.
– Покажешь себя – сниму с тебя контрибуцию, – такое условие ей поставила. Контрибуция заключается в том, что она дежурит по классу вместо меня и Юльки. Мы эти заботы с себя сняли.
Она крепкая, бьёт сильно, хотя в точности мне уступает. Надеюсь, пока уступает.
– Скоро кожу с запястья сдеру, – жалуюсь физкультурнику. Тот осматривает покрасневшее место и приносит эластичный бинт.
Бронирую запястье, левое тоже, пока Маринка садит в мою половину площадки.
– Левой рукой тоже потренируюсь, – поясняю физкультурнику.
Левой рукой намного труднее. Поначалу даже не понимаешь, как и куда ставить ноги и как бить. Но тут есть интересный эффект, – когда рассказываю физкультурнику, тот скептически качает головой, но не спорит, – когда переходишь обратно на правую, движение получается заметно точнее.
В конце устраиваем небольшое совещание, делюсь опытом.
– Я дома обернула мяч в сетку, на длинный шнурок и потихоньку набиваю руки с малой амплитудой. Хорошо для тренировки дозирования силы удара. В идеале надо уметь регулировать высоту и дальность полёта мяча до дециметра.