Отпусти меня
Шрифт:
— Нет, — ответила я спокойно. — Я ни за что на свете не оставлю тебя. Пусть хоть ты и мой хранитель, обязанный защищать меня, но я не брошу тебя одного, слышишь?! Плевать теперь на все это. Мы столько раз чуть ли не погибли, а однажды я вообще отправилась на тот свет. И раз ничего уже нельзя исправить, спасти, изменить, и это чертов конец, то я хочу быть с тобой. Сейчас. И если мне суждено умереть сегодня, тебе – тоже, то тогда я хочу умереть с тобой.
Мэтт опешил, но не сказал ничего. Люцифер что-то кричал нам, с каждым шагом приближаясь к нам. Огонь, который оставался позади него, приобретал обычный мягко-красный цвет, и разрывающие барабанные перепонки своими криками души Низших таяли в нем. Видимо, когда его
— Вечеринка начинается! — оповестил нас Люцифер, приготовившись взмахнуть пламенными руками.
Глава 12
Как только он сделал еще шаг к нам, Мэтт, натянув на лицо непроницаемое выражение, нажал на курок. Пуля вылетела с неистовой скоростью, и плечо Люцифера дернулось - попала в него. Но опять же не в ту цель, в которую надо…
— Может быть, ты страдаешь косоглазием, Мэттью Митчелл? — издевался Дьявол. — Боюсь, я этого не узнаю, потому что, — натянул на лицо милую улыбку, — убью тебя, а потом твою замечательную подружку.
Когда Мэтт начал стрелять вновь, Люцифер на этот раз понял, что можно увиливать от пуль – стал извиваться, как змея на ветру, сокращая между нами расстояние. Буквально через считанные секунды, в магазине не осталось патронов, судя по тому, как лихорадочно Мэтт нажимал на курок и кидался разнообразными ругательствами, которых я раньше никогда не слышала. Пришло время паниковать. Но не тут-то было. Ангел выкинул оружие и, сказав мне закрыть глаза, сжал мои ладони на своем животе. Я сомкнула веки и тут же почувствовала, как на улице стало значительно светлее. Яркие лучики его чистой души заставили Люцифера вскрикнуть и, как послышалось, повалиться на землю. Я молилась, чтобы свет его ослепил. Хотя бы ненадолго.
Не прошло и секунды, раздалась целая какофония звуков: кто-то выпустил боевой клич, звякающий шум чего-то заглушил пронзительный мужской визг, голос Мэтта пронесся тихим и неразборчивым жужжанием, хотя по его напряженному торсу я поняла, что он… кричал. Причем очень громко. И я не могла понять, что за фигня творится, пока свет не померк, и вновь все не заполнила почти густая темнота холодной ночи.
Я открыла глаза и с удивлением обнаружила, что мы с Мэттом на земле, он обнимает меня, стоя на коленях и с округленными, полными недопонимания глазами, осматриваясь вокруг. И когда мы успели оказаться в таком положении? Проследив, куда направлен его взгляд, я врубилась, почему его накрыла волной легкого шока. На дороге разыгралась целая бойня. Михаил и еще какой-то… архангел (как я поняла по черным крыльям), кружили вокруг Люцифера, который, запыхавшись, кидал в них огненные сферы.
Похоже, мои молитвы не были услышаны, и Дьявол прекрасно видит (наверняка вовремя успел закрыть глаза).
Архангел со светлыми волосами и намотанными на кулаки длинными светящимися цепями, размахиваясь, ударял Дьявола ими, отчего тот изгибался, кое-как сдерживая крик. Другие крылатые просто окружали Люцифера, наверное, не давая ему повода убежать. Мне не было понятно, откуда, черт побери, взялись все они, но что-то глубоко во мне облегченно вздохнуло, хоть я и не была рада Михаилу и его чокнутой своре. Возможно, ангелы следили за нами или же увидели, что тут происходит, поэтому решили присоединиться. Но главный вопрос стоял в том: почему они не дали Люциферу грохнуть нас? Ко мне они, отныне, относятся не ахти, а на Мэтта – вообще ведут «охоту». В чем была проблема - подождать немного, пока нас укокошит Дьявол, а потом уже напасть? Нет, конечно, я рада, что такого не произошло, просто не понимаю
Смотря, как Михаил размахивает мечом, одновременно уклоняясь от огненного красного шара, я подметила, что на данный момент ему и другим крылатым не до нас – у них есть проблемы, точнее проблемка поважнее.
Немедля, Мэтт помог мне встать, и мы направились прямиком… в эпицентр сумасшествия. Мы не могли просто взять и скрыться где-нибудь, оставив все так. Как бы того не хотелось, но нужно помочь ангелам. У нас с ними общий враг.
Остановившись на дороге, по которой (что не удивительно) не проносилась ни одна машина с водителем, желающим хотя бы посмотреть на это безумие, мы встретились с недовольным взглядом Михаила. Он посмотрел на нас так, словно мы испортили всю его жизнь. Ну, конечно, было очевидно – он ненавидел нас. А если быть точнее, - меня, за то, что я помогала Люциферу.
Если бы я знала тогда, что задумал Дьявол, никогда бы не стала ему помогать…
Когда светловолосый архангел с помощью мощных цепей повалил Люцифера на заснеженный асфальт, поймав ими его руки и дернув длинные скрепления колец на себя, тот упал на живот, и я увидела, как что-то круглой вывалилось из-под рубашки Короля, затем блеснуло при свете луны. Люцифер испугался и, закричав, пополз к непонятной штуке, которую сложно было разглядеть издалека. Архангел вновь дернул цепи, и изнеможенный, похожий со скрученными за спиной руками на гусеницу Дьявол, пытающийся изо всех сил подобраться к чудаковатому предмету, отлетел назад. Михаил и другие ангелы начали вести громкие переговоры, кто-то из них побежал к кругу, и лишь потом сообразила, что та вещица – это и есть Печать.
Времени на обдумывания ситуации не было. Я предполагала, если Люцифер не врал, где спрятал Печать, то он действительно побывал в моем доме, чтобы забрать ее. Был там, где находились мои родители.
Ох, черт. Как же я его раньше не допросила по этому поводу?!
Злость накрыла меня волной. Я не успела даже понять, как мое тело, двинувшись вперед, отреагировало быстрее, чем мозг. Не понимая, что этим самым смогу добиться от Люцифера, я уронила колени на асфальт и схватила его за горло. Сзади меня послышались крики и тяжелые шаги. Хлопки могучих крыльев создавали за спиной что-то вроде ветра, но я не обращала ни на что внимания. Сейчас я не должна отвлекаться ни на что, кроме его мерзких, полных ненависти и лжи глаз…
Дьявол улыбнулся, внимательно разглядывая мое сердитое лицо. Его забавляла та ситуация, что он, перемотанный цепями, валяется на дороге и скоро умрет от чьих-нибудь рук? Или же ему приносило удовольствие разглядывать мои негативные эмоции?
— Ты был в моем доме? Что ты сделал с моими родителями? — на одном выдохе спросила я. Сейчас голос прозвучал вполне грозно и устрашающе.
Раздался гнусный смешок.
— А я не обязан тебе говорить, — уголки его губ опустились, и в глазах цвета арктических льдов заиграл злой огонек.
Если он что-нибудь сделал с мамой и папой, обещаю, ответит за это. Как и за то, что врал все это время.
Мое терпение и страх лопнули, как мыльные пузыри. Злость, которую старалась сдерживать внутри, вырвалась наружу оглушительным криком, и мой взметнувшийся вверх кулак собрался въехать в рожу Люцифера, но его неожиданно перехватила чья-то ладонь и резко отдернула меня назад. Я упала на спину с одной вытянутой рукой, и боль медленно прошила мои лопатки, затем – поясницу. Дыша, как бык и рыдая не понять из-за чего, то ли из-за не случившегося удара, то ли из-за неизвестности, что с моими родителями, я запрокинула голову, чтобы увидеть, какая тварь посмела отнять у меня такой шанс – врезать Люциферу. Надо мной возвышался Михаил. Он смотрел на меня так, словно я – мерзкая букашка. Конечно, его взгляд объяснял многое. Но в большой степени в нем отчетливо была видна неприязнь – ко мне?..