Отравленная роза

Anya Shinigami

Он прекрасно понимал, о чем я, и осознавал, в какие дебри его завела своей философией. Тем более, я лгала, я не считаю так, как сказала. Для меня любовь – это навязчивая идея, отрицание бессмысленно, я всё про себя знаю.

– Вообще-то нет, профессор…

– Мисс Грейнджер, вы испытываете моё терпение, – произнес он, растягивая слова.

Да ладно, Снейп, тебе же приятно, что хоть кто-то интересуется предметом и задает вопросы. Я закусила губу в приступе неудовлетворения, точнее, чтобы создать его видимость. О, Мерлин Великий! Я наконец-то нашла самое лучшее и подходящее определение для Северуса! Ну, конечно! Снейп, да ты попросту капризный! Мгновенно мне стало легче понимать этого человека, это как дать страху

имя…

– Профессор, объясните, почему вампиры являются существами с почти человеческим разумом? Они абсолютно разумны и могут жить среди людей, я бы даже сказала, что они на ступень выше…

– Только если по пищевой цепи. Они занесены в список подобных существ, потому что являются хищниками и представляют угрозу человечеству…

– Но, профессор, тут снова ничего непонятно, – изумленно сказала я. – В любом случае я хочу сказать, что они стоят выше нас, мы всего лишь пища для них, а их разум ничем не отличен от нашего, он даже превосходит, ведь вампиры бессмертны, а значит у них больше времени для изучения… Ну да ладно, – перебила я сама себя. – Я хотела сказать, что, возможно, это мы должны называться существами с почти вампирским разумом…

Северус не перебивал, он пока что терпел, но я знала, что он не сможет объяснить даже вампирскую любовь. А что касается преимуществ – да, эти твари стоят выше нас, но сухой человек по имени Северус Снейп опирался только на факты, коих в этом вопросе было низзл наплакал, несмотря на очевидность… Доказательства – это как наркотик для него…

– С этими вопросами вам стоит обратиться в Министерство Магии, мисс Грейнджер, в Отдел регулирования магических популяций и контроля над ними…

Я прыснула про себя. Нужно Люциуса будет спросить, он как раз служит в этом отделе верой и правдой…

А Снейп сдался! Пускай победа была смутной, собственно я ничего не выиграла, просто на этот раз он заткнул меня не потому, что я достала вопросами, а потому, что он сам не знал до конца! И это его раздражало, но это тоже моя победа. Пускай заметная только для меня, но все же победа! И с каких это пор смыслом моей жизни стало обыграть Снейпа? Хотя в чем я его обыграла? Надо сходить к вампирам, узнать, что да как, чтобы быть подкованнее его. Забавно…

– Профессор…

– Хватит, мисс Грейнджер, у меня от вас голова болит, – сказал Северус.

Мерлин, тут я не сдержалась. Опустила голову, улыбаясь во весь рот, в надежде, что мое ликование останется незамеченным. Однако Снейп заметил и всё понял, понял смысл маленькой игры и был слегка удивлен, о чем свидетельствовали чуть приподнятые брови.

~~

Что здесь думать? Вся эта трогательная викторина была спланирована и выведена к неспособности Северуса ответить на поставленный вопрос. Всезнайка Грейнджер с первого курса имела к нему личные счеты и хотела самоутвердиться. И она это сделала. Мерлин, Грейнджер осуществила практически невозможное, завела в тупик своими вопросами и железной логикой. И как она это сделала? Так, чтобы никто не заметил и Северус не упал в грязь лицом, да и вообще это был абсолютно бессмысленный диалог, не принесший никакого вреда. Что ж, похвально, мисс Грейнджер…

Снейп поймал себя на мысли, что проникся уважением к отважной гриффиндорке, бросившей ему вызов и с достоинством победившей в дуэли. Он понимал, что министерство совершенно неправильно классифицировало вампиров как вид, они ведь и правда стояли на ступень выше и не только в пищевой цепи. Их разумы формируются веками, но вампиры не выносят мудрость за пределы своих кланов, не считают, что, возможно, их знания пригодятся людям, потому что человек для них – это всего лишь кусок мяса, хотя и бывали случаи сотрудничества, однако они обычно печально заканчивались…

Северус внезапно напрягся, не понимая странного ощущения, посетившего его. Это снова необъяснимое дежавю, что-то напомнило ему о чем-то.

Опять создавалось впечатление, что такое уже было. Неужели феноменальная память подводила его, или интуиция дала сбой? Хотя, что касается памяти, он запоминал все, что было нужно: книги, зелья, сведения, а остальным обычно не засорял мозг.

Мерлин, шестой курс – это что-то ужасное! Все вокруг начинают встречаться! Гормональный взрыв! Хочется проклясть всех и вся, а ещё раздражающая Лаванда навечно поселилась в нашей компании, из-за нее приходилось больше времени проводить в библиотеке, чтобы избегать встреч. Упоминаний об исчезательных шкафах я больше не нашла, поэтому строила планы, как достать книгу «Магические руны Кроноса». Надеюсь, богатая малфоевская библиотека включает в себя подобное издание, и Люциус найдет способ переправить фолиант в Хогвартс. Хотя нет, это просто невозможно. Всю почту проверяют, а книга наверняка околдована темными чарами. Нужно срочно что-то решать, где-то искать фолиант и связаться с Люциусом. Хотя…

До рождественских каникул остается совсем немного времени. До того как Рон начал встречаться с Лавандой он предлагал мне поехать в Нору, но теперь это прерогатива «Барби». Да я и не претендую нисколько. Кажется, что Уизли встречается с этой хмм… мартышкой только ради того, чтобы досадить мне. Рон сразу понял, что ему ничего не светит. Может, потому, что я вовсе не Гермиона Грейнджер? Я нервно захихикала, склонившись над книгой по высшим зельям, не входящей в школьную программу. Хогвартс пагубно на меня влияет. Куда пропал холодный взгляд Аллегры Кэрроу?

– Гермиона, – послышался голос над ухом, – над чем смеешься?

Я повернула голову.

– А, Гарри, это ты? Да так, ни над чем. Что ты забыл в библиотеке?

– Гермиона, чему ты так удивляешься? Я что, не могу в библиотеку прийти? – насмешливо проговорил он, доставая с полки первую попавшуюся книгу и с умным видом открывая её.

– Учебник переверни, – улыбнулась я. – Так ты пришел учиться?

– Ну, вообще-то я искал тебя.

Мы оба засмеялись. Гарри умеет быть милым. В такие моменты во мне просыпаются непрошенные чувства. Отгонять их я научилась, но их приходы, как не вовремя начавшийся дождь, начинают покалывать где-то в груди острой болью. Время должно было стереть грани эмоций и самобичевания. Но как бы я ни прикрывалась холодом, чтобы я себе ни говорила по поводу прошлых ошибок: что я убивала, мучила и подставляла людей, чтобы лишний раз убедиться в собственной жестокости и неспособности на что-то хорошее по отношению к Поттеру, который был мне не другом, а просто целью – остаточные явления той жизни, за пределами ближнего круга Тёмного Лорда все же остаются. Я напоминаю себе каждый раз, что не имею права зацикливаться на таких мелочах как дружба, понимание. Как бы я ни старалась корчить из себя Грейнджер, я не она. Я не чудовище и не шизофреничка, просто наши стороны разные. И мне не за что извиняться перед Поттером, Уизли, Грейнджер, ставшей пленницей в моём доме. Нет моей вины в том, что они не принимают нашу точку зрения. Жалость? Пора и от этого чувства избавляться, а так же пора кончать с грязнокровкой, ей ничего не светит в будущем мире, ведь она рано или поздно все равно с ума сойдет, заточенная в моем поместье, где собеседники лишь голые стены.

Гарри присел рядом и с умным видом теперь читал мой учебник, за паясничество получил локтем под ребра.

– Ай, за что? – морща нос от несильной боли, спросил он.

– Что б было. Так что ты хотел?

Поттер откинулся на спинку стула, изобразил утомление и скривил лицо.

– Понятно, мисс Бон-Бон достала… – утвердила я.

– Да она не отходит от него ни на секунду! – он в наигранном жесте приложил ко лбу ладонь. – Гермиона, кажется, я её ненавижу.

– Добро пожаловать в клуб «Давайте подкинем Лаванде соплохвоста в кровать».