Отравленная роза
Шрифт:
— Вы были девственницей?
Злобный, отчужденный взгляд.
— Мистер Малфой! Найдите время и убейте себя, — сказала она уничтожающе с кривым лицом и быстрым шагом двинулась к двери.
Похоже, он переусердствовал, психологическую поддержку не оценили, с чего он вообще собирался помочь этой дуре? Он пропустил мимо ушей ядовитые слова, постарался перебороть нарастающую злобу и успел сказать, перед тем, как она вышла:
— Аллегра, простите, я не должен был спрашивать этого…
Она на мгновение остановилась, но не повернулась. Кулаки сжаты, явный приступ агрессии. Переступив через себя, Аллегра медленно повернулась и посмотрела холодным взглядом на Люциуса.
—
Слова давались ей с трудом, он мог поклясться, что за маской хладнокровия скрывается вибрирующая ярость и обида воспоминаний. Хотел было предложить ей немного виски, но вовремя одернул себя – это могло показаться неприкрытым издевательством, алкоголь, скорее всего, в списке запрещенных веществ в ее сознании.
— Простите меня за это, — внезапно произнесла Аллегра. — Могу я попросить эльфов принести мне немного вина?
Люциус удивился, но не подал вида. Немного? Да она готова напиться, пить! Ничего себе, может, ей страшен вид пьющего мужчины?
— Да, конечно, — как можно равнодушнее сказал Люциус, беря оставленную на софе книгу в руки. — «Грозовой перевал»? Интересный выбор.
Странно, она не ушла.
— Это моя любимая книга, — похоже, слова ее саму удивили.
Это был небольшой шажок к перемирию. Их отношения слишком натянуты. Вероятно, Аллегра все же разумна, ведь ей приходится жить в чужом доме – адекватное решение, наконец, перебороть себя и сказать что-то нормальное его хозяину, помимо сарказма и усмешек.
На кой черт я это ляпнула? В голове бардак совсем. Люциус не усмехнулся, вел себя более или менее корректно. Удивлена, он пытался наладить контакт, правда, немного неверный путь выбрал. И с чего я так взбесилась из-за этого проклятого виски? Нет, не из-за виски, не из-за рубашки, а из-за всего вкупе. Так легко обрисовать картину события, имея под рукой смутные образы. Что же я стою, пора уходить…
— Я удивлен, не думал, что вас интересует маггловская литература...
— Книга действительно хорошая, вы читали? — спросила я.
— Много раз. Если никому не скажете, открою вам тайну – она моя любимая. Этот экземпляр подарила мне мать.
Люциус довольно дружелюбно поднял уголки губ…
Удивительно, он счел, что сказал что-то личное, и ему оказалось легко, спокойно. Аллегра и не пыталась высмеять его любовь к этой книге, была удивлена словами, как и он сам. Кто к кому пытается найти подход? Почему именно сейчас? Ах да, все это странное чувство вины, от которого он привык открещиваться, как от нечестивого. Слишком глубоко влез в её личные страхи, сам того не ведая. У нее были страхи и барьеры, тщательно скрываемые за маской безразличия. Значит, весь этот образ хладной стервы – всего лишь фальсификация, некрепкий фасад.
— Спокойной ночи, мистер Малфой, — сказала она спокойно, но без зла, иронии.
— Спокойной ночи, Аллегра.
Она скрылась за дверями, оставив его в одиночестве. Что это было? Она переступила через себя и показала кусочек чего-то настоящего, пускай и ненамеренно. Люциус не имел права спрашивать о невинности, просто вырвалось, только после понял, что мог причинить некую боль. Раньше он был рад задеть как можно сильнее, но сейчас это вызвало неудобство. Возможно, это просто не то, чем следует задевать – везде есть свои грани. Она оплошала, раскрывшись, поддавшись слабости… Посмотрим в будущем, способна ли сложенная из осколков девочка служить Лорду во всех аспектах? Люциус дал себе обещание, что постарается забыть о сегодняшнем разговоре, чтобы не разочаровываться
~~
И когда это мы успели стать закадычными друзьями? Мерлин, надо было раскиснуть на глазах у Люциуса Малфоя?
«Идиотка, отправляйся к себе в спальню и напейся!».
Начинаю ненавидеть «Грозовой перевал» потому что его любит он. Конечно, мало кто может плохое сказать об этом романе, однако чтобы это чудовище любило Эмили Бронте? Пять баллов Слизерину…
Roseraie — розовый сад (фр.)
====== Часть 2. Глава 4. Вирус понимания. ======
Голова раскалывалась от ярости. Сидя у себя в кабинете за столом, Северус думал о том, куда к чертям катится Хогвартс. Розовая “тумба” оккупировала школу по приказу Фаджа. Бред! Назначить тиранку генеральным инспектором Хогвартса, когда у нее на лице написаны все приоритеты и предпочтения! Чистокровка… Вчера вломилась с проверкой на зельеварение и опозорила его перед студентами по поводу его неудачи о занятии поста преподавателя Защиты от Темных Искусств. И это было именно на уроке пятого курса, на глазах у хихикающих Уизли и Поттера, которые всласть повеселились, глядя на его унижение. Да плевать хотел на ЗОТИ, если уж на то пошло, он и зелья преподавать не хочет, слишком много бездарей. Ему место в Сорбоне среди стремящихся студентов, которые готовы впитывать информацию как губки, но нет… Эта чертова война… Северус не имеет права ни на что, кроме жалкого Хогвартса с такими же профессорами и учениками.
Кому действительно не повезло в назначении Амбридж – так это Сибилле, Долорес очень часто навещает прорицательницу и, кажется, уже сложила определенный зуб на нее. Признаться, Северус сам не любил неточные науки, однако Треллони составила пророчество о Мальчике-Который-Выжил и Волан-де-Морте, нужно как минимум уважать ее туманный дар. Еще эти совершенно немыслимые и бесполезные уроки Окклюменции с Поттером, совершенно неспособный парень, не может простейший блок поставить, а значит, Северус всего лишь выполняет поручение Лорда ненамеренно. Чертов Дамблдор отказывается общаться с мальчишкой, боится, что его мысли может уловить Волан-де-Морт, а Гарри будет проводником. Странно и глупо, в последнее время Альбус совсем с катушек съехал. Что ж, старческий маразм рано или поздно должен был проявиться под ручку с паранойей.
А голова все раскалывалась, хотелось спать, но на столе лежала кипа непроверенных работ нескольких курсов, на которых отказывался фокусироваться взгляд. Снейп встал и пошел к шкафчику в лаборатории; доставая оттуда обезболивающее, он кинул взгляд на маленькую, едва различимую капельку крови на дне одного из стеклянных флаконов. «Остались от гиппогрифа только клюв, да когти». Совершенно ненамеренно он возвращался к тяжелым мыслям. Кровавые слезы из глаз. Северус переносил их из одного воспоминания в другое… «Мерлин, я сломал ей жизнь». Он не сомневался, что психика юной Аллегры нарушена. «Идиот… Забудь об этом, ты никогда не искупишь этот грех». Теперь к смерти Лили добавилась еще одна сломленная жизнь. И всё это – его вина. Бесчеловечно…
– Поттер, я смотрю, вы с грязнокровкой времени зря не теряете, – ввернул Драко, застав Гарри и Гермиону о чем-то разговаривающих в тупике на третьем этаже.
Да, в это место редко заходили ученики, а значит то, за чем он их застукал, более чем вероятно, было интимным. Так, конечно, был сложен разум юноши совсем недавно переступившего порог детства.
– Заткнись, не смей называть ее так! – вскипел Поттер моментально, вытаскивая палочку, отвечая на явную провокацию.