Отравленные корни
Шрифт:
Правда. Слепящая ярость действительно прошла. Совместное путешествие сделало нас ближе и сгладило углы. А впереди еще два дня похода по землям темных. Опаснее, чем раньше. Чем сегодня. И стоит говорить правду.
– Но и о выстреле не жалею.
Он кивает, глядя мне в глаза. Понимает. Отходит к лавке, шлепая босыми ногами по полу. Садится. Машинально потирает шрам на груди. А я все еще настороженно слежу за ним. Жду чего-то...
– Если все же предположить, что все получится... Чего бы ты хотела?
Светлый лезет мне в душу, хотя и знает, что мне не нравится
– Увидеть сына. Забрать его себе. Я понимаю, что в Гленже ему лучше, что нужно время... Но я хочу сама убедиться, что с ним все в порядке. Что его никто не обижает. Что он здоров, - с губ срывается тяжелый вздох.
– Я мало что могу ему дать. Но мне будет намного спокойнее, если он будет рядом. Со мной.
– Ты его любишь, уже немало, - тихо возражает Олеж.
Качаю головой. Я разучилась верить в любовь еще года два или три назад, когда окончательно поняла, что помощи ждать неоткуда. Что именно глупое чувство привело меня в ловушку.
– Порой любви недостаточно.
– А порой только она и спасает.
Мы говорим каждый о своем опыте и смотрим друг на друга. От его взгляда внутри что-то переворачивается. Он красноречивее всяких слов говорит, что когда-то маг вернулся только из-за меня. Потому что думал, что там его ждут. Он считает, что его спасла именно любовь. И ведь тогда я его любила... Ждала... Взгляд Олежа выворачивает душу наизнанку. Эмоций становится слишком много. Я встаю с кровати только чтобы ускользнуть из плена его глаз. Уйти...
А в следующий миг он вдруг оказывается рядом, и губы обжигает поцелуем...
Глава 8
Я замираю, ошеломленная. Жар его тела обволакивает. Он повсюду и не дает сбежать. Шероховатые ладони скользят по плечам. Такие знакомые, что по телу пробегает дрожь узнавания. И я со стоном сама впиваюсь в его губы. Обхватываю за голову, прижимаю к себе. Ближе. Еще ближе...
Я забыла, что может быть так. Без животной похоти, которая единственная заставляет забыть обо всем. Без ненависти, когда мечтаешь убить и сдерживаешься из последних сил. Без унижения и отвращения к себе, с которым смиряешься, потому что по-другому нельзя. Без боли, которую порой любил Ивар...
Прикосновения Олежа другие. В них смешиваются страсть, тоска, боль... Невысказанные, скопившиеся за прошедшие годы. И страх, что я оттолкну. Вот только я сама боюсь, что он сейчас исчезнет, и вместе с ним уйдет уже забытое ощущение единения.
Чистое желание без примеси Тьмы вспыхивает внизу живота в ответ на его жажду и распространяется по телу. Я вцепляюсь в его плечи, наверняка оставляя следы от ногтей. Прижимаюсь ближе, насколько это возможно. Стискиваю, как и он меня. Мы дрожим. Торопимся. Горим словно в лихорадке. Это безумие... Но такое сладкое, что останавливаться не хочется. Камиза отлетает в сторону. Он опускает меня на кровать, стаскивает брэ, а я тянусь к завязкам его штанов и сама развожу ноги. Нам не до прелюдий. Не до нежности. И каждая секунда промедления
Задыхаюсь на вдохе, когда Олеж заполняет меня. Он хрипло стонет и замирает, уткнувшись лицом в мех над моим плечом. Обхватываю его ногами за пояс, руками за шею. Не отпущу. Маг поднимает голову и, глядя мне в глаза, медленно выходит, а затем делает первый толчок. В его взгляде ураган эмоций, уносящий и меня тоже...
– Тэль... Тэль...- хриплый шепот будоражит кровь и память. Он снова целует меня, не прекращая движений, сжимает в объятиях.
– Олеж...- я хватаю ртом воздух, цепляюсь за мужчину, выгибаюсь навстречу каждому толчку, сжимаю зубы у него на плече, потому что с губ рвется крик.
– Да...- выдыхает он.
– Да...
Движения становятся резче и сильнее. Мгновение. Еще одно... Меня накрывает волной чистого наслаждения. Сквозь шум крови в ушах слышу сдавленный стон мага, чувствую, как он содрогается во мне. И на секунду, на короткий миг ощущаю себя счастливой. Полноценной. Живой.
А потом меня накрывает боль...
Она зарождается внутри яркой вспышкой, вырастая из отголосков отпустившего наслаждения. Мгновенно нарастает, прокатывается ледяным потоком по телу. Мышцы дервенеют. Открываю рот, чтобы закричать, но горло перехватывает. Я не могу пошевелиться, парализованная всепоглощающей болью. Только дышать. С губ срывается какой-то неразборчивый звук...
Олеж поднимает голову, и я успеваю заметить выражение того же безоблачного счастья на его лице, которое тут же сменяется тревогой, а затем ужасом. Пытаюсь говорить, но только бесполезно открываю и закрываю рот. А боль нарастает. Он резко отстраняется, разводит мои ноги, чтобы встать. Его взгляд невольно устремляется вниз, и лицо застывает. Превращается в каменную маску. Не знаю, что он видит, но могу представить... На бедрах ощущается влага, и ее слишком много для того, чем мы занимались...
– Зель-е...- с трудом проталкиваю звуки сквозь горло. Вспоминается Илей и переданный им флакон на самый крайний случай. Крайнее уже кажется некуда.
Маг соскальзывает на пол, поднимает мою сумку и просто вытряхивает все содержимое. Я поворачиваю голову на бок, чтобы указать нужную склянку, но он сам находит ее. Четкие, отмеренные движения выдают высшую степень сосредоточенности. Пытаюсь выдавить из себя еще слова, пересказать инструкцию целителя, а боевик уже бросается к котелку с водой.
Стискиваю зубы, превозмогая боль, и глубоко дышу. Первая волна уже схлынула, холод сменился жаром, от которого не легче, но тело начинает меня слушаться. Кое-как переворачиваюсь на бок, сжимаюсь в комок, прижимая руки к животу. На бедрах кровь... Кусаю шкуру, забивая рот мехом, чтобы не завыть. Сейчас я мечтаю снова убить Ивара. И убивать долго, мучительно... Растягивая смерть на часы и дни. Ненавижу. Как же я его ненавижу. В уголках глаз собираются бессильные, злые слезы.
Олеж возвращается и протягивает мне кружку с водой, от которой резко пахнет непередаваемым коктейлем трав и минералов.