Отравленный отпуск
Шрифт:
Но звонил не начальник и не его зам.
— Разбудил? — прохрипела трубка голосом Крымова. — Пора, сыскарь, на службу, ловить убийц и грабителей…
— Собираюсь, — проинформировал я, мысленно посылая в адрес бизнесмена. самую вычурную матерщину — А ты уже грабишь больных и пенсионеров?
В трубке — зловещее молчание. Обвинения в грабежах Крымов всегда воспринимает болезненно, выводя их за рамки дружеских подначек.
Наконец, проглотил горькую пилюлю.
— Мы с Леночкой обсудили твое предложение, — Крымов
Я состроил такую гримасу, что при виде её Венька ликовал бы по меньшей мере целые сутки.
С одной стороны, отдыхать одному малоприятно, значительно лучше — в компании. С другой — иметь в санатории соглядатаев и контролеров — превратить отдых в самый настоящий ад. Но переупрямить Веньку все равно не удастся. Упрется рогами — бульдозером не сдвинешь.
— Хорошо подумали? — решил попробовать я на всякий случай. — В наше время ехать на Кавказ — что совать глупую башку в растопленную печь…
От негодования бизнесмен стал заикться.
— Вчера — одно, сегодня — другое. Когда ты говоришь правду, а когда — брешешь?
— Во первых, брешет дворовый пес, на которого ты сейчас походишь, — огрызнулся я. — Во вторых, сейчас можешь мне поверить. В третьих, пошли бы вы с Ленкой… куда нибудь поподальше!
По опыту длительного общения с Крымовым уверен — получив подобный отпор, тот немедленно включит заднюю скорость. Соответственно, я научился применять этот способ. И на этот раз он не дал осечки.
— Ну, что ты за обидчивый человек? Все воспринимаешь в перевернутом виде… Я ведь только хотел сказать: мы с женой твердо решили ехать вместе с тобой.
— Раз твердо решили — принято, — смилостивился я. — Собирайте вещички, покупайте путевки. Я этот этап уже прошел… Выезд — в понедельник, встретимся прямо на вокзале. Билеты беру на себя…
Говорю твердо, уверенно, а коленки подрагивают. И будут они так дрожать до тех пор, пока поезд не минует пределов Московской области.
Конечно, начальство может достать меня и в Пятигорске, но это связано с известными трудностями, а трудностей, как известно, начадьники не любят.
Процедура оформления отпуска до предела примитивна. Передал коллегам незаконченные дела, сдал пистолет, получил отпускные…
2
Поезд прижался к перрону, будто гусеница к стволу дерева. Я приехал заранее — терпеть не могу опаздывать и торопиться. Пассажиров ещё маловато, плетутся лениво одиночками и группками.
Крымовых подождал на перроне, в тени. Вместе вошли в вагон.
Купе — прообраз коммунальной квартиры на четыре жильца, где спальные места — отдельные комнатушки, а пространство между ними и столик — места общего пользования.
Из четырех «комнат» три принадлежат одной «семье»: мне и Крымову с женой. Естественно, им я по праву «старшего» предоставил нижние полки,
Интересно, кто получил на неё ордер-билет? Не дай Бог женщина! Тогда по закону джентльменства толстому Крымову волей, неволей придется переквалифицироваться в скалолаза. Признаться, вид отфыркивающего приятеля, пытающегося взять приступом верхнюю полку, вызовет лично у меня приступ невероятного веселья.
Меня верхняя полка более чем устраивает — полная гарантия свободы и независимости — никто не усядется на постель, никто не взгромоздит на неё свой грязный чемодан.
Ленка мыслит по своему, чисто женскими категориями.
— Принесет нелегкая какого-нибудь пропойцу, станет он круглосуточно выдыхать аромат пойла — намучаемся…Б-р-р!… Учтите, мужики, произойдет такое — сбегу. Поедете в санаторий теплой мужской компашкой…
Отлично знаю — женщина не блефует, действительно, сбежит, бросив на произвол судьбы и мужа и бывшего любовника. Несмотря на сверхнаивные голубые глазенкм м хрупкость, она волевая и решительная особа.
— Куда ты от мужа денешься? — добродушно захрюкал Крымов. — Твой паспорт — у меня, денег в твоей сумочке — кот наплакал. Придется терпеть возможного пропойцу…Впрочем, с нами блюститель общественного порядка — мигом привлечет хулигана к ответственности…
Не знаю, где и как научился Крымов ворочать миллионами, но вот умение острить колючки он явно перенял у меня, и не только перенял, но и усовершенствовал.
— Привлеку, — внешне спокойно согласился я. — наведу революционный порядок. Можете не сомневаться. Свяжу алкаша и переселю к проводнице. Ее — в наше купе…
— Не мечтай — не получится, — мигом встрепенулась Крымова. — Здесь я — единственная и неповторимая, других женщин в купе не будет. Исключая, конечно, возможную пассажирку…
— Я не в том смысле…
— Знакомы мне мужские фокусы… Не получится и — все тут!
Спорить со слабым полом вообще бесполезно, вдвойне бесполезней — с Ленкой. Шутки она принимает только в двух вариантах: когда шутит сама или подшучивают пожилые люди, которых не осадить.
В купе — вынужденное молчание.
До отправления поезда — десять минут.
Мною овладело привычное волнение человека, уезжающего в неизвестность. Если даже она имеет вполне определенный адрес: Пятигорский санаторий. Вдобавок угнетали недобрые предчувствия, типа посыльного из родного учреждения с приказом ссадить сыщика и доставить под «конвоем» к месту службы. Для расследования неожиданного преступления…
Стрелки часов замерли. Сдвинется минутная на полделения и застынет, будто сил набирает для следующего шажка.
— Кажется, нам предстоит приятная возможность ехать в гордом одиночестве, — с надеждой провозгласил Крымов. — В преферанс придется играть втроем… Как, Леночка, осилишь?