Отражение звезды
Шрифт:
– А вон вы какой гладкий да сытый! Ясыри, вишь, по юртам не живут и в справной одеже не ходят. Привечает вас Айдынка, по глазам вижу, ох привечает!
– Не твоего ума дело! – рассердился Мирон.
Олена расхохоталась во весь голос:
– Да не красней ты так, Мироша! Яришься, знать, привечает! Совет вам да любовь! Меня вон Тайнашка тож крепко любит! А сыночка родила, так и вовсе ни на шаг не отпускает!
– Рад за тебя! – буркнул Мирон.
Ребенок продолжал хныкать, и Олена махнула
– Прощевайте пока! Мне дитятку укачать надобно!
– Постой, Олена! – Мирон шагнул к ней. – Ты знала, что Айдына задумала побег из острога!
Олена смерила его сердитым взглядом.
– Ничего не знала! Провела меня девка!
И засмеялась:
– Но я не в обиде! Вот муженька себе нашла, получше некоторых, и дитем обзавелась!
– Ладно, иди!
Мирон подошел к Никишке, который со стороны наблюдал за их разговором.
– Слышал? Всем довольна Олена! И что муж – нехристь, не слишком ее волнует.
– Да Бог с ней, с Оленой! – Никишка бросил быстрый взгляд по сторонам. – Можа, нам затаиться пока?
– Зачем? – удивился Мирон.
– Так Тайнах небось не забыл, кто его обидчик? Несладко вам придется, коль заметит, вражина!
Мирон пожал плечами.
– Не стану я прятаться…
И не договорил. Громкие голоса за спиной заставили их оглянуться.
Из юрты вышли Эпчей и Тайнах, за ними – Айдына и Хоболай.
– Во! Легок на помине! – упавшим голосом произнес Никишка и попытался юркнуть в кусты.
– Стой! – поймал его за шиворот Мирон. – Не пристало нам от кыргыза бегать!
– Стою! – обреченно произнес Никишка. – А драться, што ль, на кулаках прикажете?
Первым их заметил Эпчей.
– О, хазах!
Радостно улыбаясь, подступил к Мирону, хлопнул по плечу.
– Рад тебя видеть, воевода!
Тайнах в это время подошел к коновязи, но, услышав слова Эпчея, резко остановился, развернулся на пятках и уставился на Мирона с откровенной злобой в узких глазах.
– Оры-ы-ыс? – сквозь зубы протянул он. – И ты здесь, вонючая росомаха?
Лицо его покраснело от ярости. Он рывком вытянул из ножен меч и рванулся к Мирону.
Заверещал, как заяц, Никишка и сиганул в сторону.
И не сносить бы Мирону головы, если бы Эпчей не прикрыл его, заступив Тайнаху дорогу.
– Остановись, Тайнах! – крикнул бег и поднял руку. В ней тоже блеснул меч. Мирон даже не заметил, когда бег выхватил оружие.
– Отойди, Эпчей! – рявкнул Тайнах. – Орыс – мой враг! Я должен поквитаться с ним! Видишь, что он со мной сделал?
И поднял культю, затянутую в кожаный чехол.
– Орыс – пленник Айдыны, – сказал Эпчей. – И ей решать, как с ним поступить!
И дальше заговорил по-кыргызски. Видно, в чем-то убеждал Тайнаха. Тот стоял перед ним набычившись и отвечал
Дружинники Тайнаха тоже подтянулись и окружили своего бега полукольцом. В заваруху пока не встревали. Но выглядели решительно, а правая рука у каждого – на рукояти сабли. Прикажи сейчас Тайнах, и начнется рубка. А потом ищи-свищи виноватых, да поздно будет!
Мирон не спускал глаз с езсерского бега и чувствовал себя препаршиво. Будь у него оружие, он показал бы этому поганцу, как махать мечом перед чужим носом. Краем глаза он заметил, как помертвело лицо Айдыны и она что-то быстро сказала воину, стоявшему рядом. И тот сорвался с места.
Но тут Олена бросилась вдруг между Тайнахом и Эпчеем. Подняв ребенка перед собой, она истошно заголосила, запричитала, а потом что-то стала кричать по-кыргызски с не меньшей яростью, чем Тайнах.
К Олене присоединилась Айдына. Уже с мечом в руке! И тоже стала кричать и подступать к Тайнаху. Тот даже шагнул назад и только крутил головой, но без прежней ярости, лишь коротко огрызался на женщин. Но меч в ножны не вернул.
«Еще передерутся!» – тоскливо подумал Мирон. И тут его взгляд упал на обломок толстой ветки. Почти готовая дубинка! Мирон мигом подхватил ее. Что ж, какое-никакое, а оружие! Теперь Тайнаху придется сильно постараться, чтобы прикончить его. Жизнь свою он просто так не отдаст!
Продолжала что-то быстро говорить Олена, но уже без слез в голосе. Айдына, обняв ее за плечи, изредка бросала слова, судя по всему, укоряла или обвиняла в чем-то Тайнаха. И он вроде поостыл маленько: не размахивал мечом и не брызгал слюной. Тут и дружинники его расступились. И Мирон понял почему.
От аала, нахлестывая лошадей, скакали во весь опор хозончи Айдыны. И первым – Киркей. А за ними бежал, едва поспевая, Никишка, подволакивая левую ногу.
Эпчей снова что-то сказал, и Тайнах потемнел лицом. Олена махнула рукой и с заплаканным лицом отошла в сторону. Ребенок вновь заголосил, и она принялась его укачивать, не спуская глаз с Тайнаха.
Но напряжение явно спало. Голоса бегов зазвучали тише. И Тайнах с лязгом загнал меч в ножны. Затем шагнул вперед и отвел Эпчея рукой.
Теперь они стояли друг против друга – езсерский бег и русский князь Бекешев. И буравили друг друга взглядами. Мирон до боли в пальцах стиснул в руках дубину. Оба молчали, но Мирон кожей ощущал мощный поток ярости, исходивший от Тайнаха. И еще крепче сжал свое оружие.
Но дружинники Айдыны окружили их плотным кольцом, недвусмысленно обнажили сабли.
– Благодари своего Бога, орыс! – процедил сквозь зубы Тайнах. И сплюнул кровавую слюну. Видно, в гневе прокусил губу. – А то снес бы я тебе голову, как траву!