Отражение
Шрифт:
— Я поняла, — важно покивала Кристина. — Все узнаю.
— Можешь идти, — бросил Тибальд, не став расшаркиваться в любезностях.
— Пока, Кристина, — сказал Монтега и даже поднялся с дивана, чтобы поцеловать ей руку.
Когда дверь за кузиной закрылась — тихо и аккуратно, все же хватило мозгов не хлопать дверью — Монтега вернулся на диван и развалился на нем точно кот.
— Можно было бы просто отчислить девочку, — заявил он. — У меня сын выпускник. Я могу поднять вопрос о том, что волнуюсь за наследника, который обучается
— Тогда она уедет в Сумерки, и мы потеряем всякий контроль, — задумчиво пробормотал Тибальд.
— А так мы сами обучаем противника, — заметил Эльгред. — Даем теням оружие, которое однажды будет обращено против нас.
Тибальд цыкнул зубом. И так, и так плохо. Поднявшись, он подошел к бару, плеснул густой янтарный напиток в бокалы и подал один Монтеге. Тот покрутил рукой, наблюдая, как густая жидкость обволакивает стекло.
— Есть у меня один план, — сказал Эльгред. — Довольно спорный. Но может, тебе понравится.
На стене кабинета висела карта, слегка потертая, под старину. Кольцо городов украшали серебряные башни. Монтега выставил указательный палец, ткнув в нижний угол карты. Пустыня там высовывала длинный желтый язык, разделяя города белых псов, находящийся под угасающим взором Освальда, и черных котов, которые слишком много о себе возомнили.
— У нас есть наследница седьмого дома, — сказал он. — Но самого дома нет. Что если пойти навстречу и Альваро, и теням?
Тибальд сделал маленький глоток и облизнул губы.
— Предлагаешь построить еще один город? Втиснуть его в пустыню между псами и кошками?
Он начинал понимать.
— Жест доброй воли, — кивнул Эльгред. — Да, местечко не райское, зато солнца завались. Тени ошалеют от счастья, если пустить их за солнечный рубеж. Получат свой дом, свой город. Для волнений больше не будет причин. Кроме, разве что, власти…
Монтега коварно улыбнулся.
— Он называет себя Первым, — вспомнил Тибальд. — Их предводитель. Он не захочет делить власть с какой-то девчонкой.
— Но наследница дома она, — напомнил Монтега. — Он тут вообще ни при чем. Обычная тень. Если бы девочка была сама по себе — ладно, он бы ее быстренько подмял. Но теперь она невеста Альваро. Единственного наследника рода. Он точно не захочет прогибаться под какого-то мужика из Сумерек.
— И Альваро фактически получат власть над двумя домами?
— Потом помрет Освальд, и свора его сыновей начнет дележ территории, — продолжил Монтега.
— Мы сможем сделать так, чтобы это произошло в нужный момент, — подумав, кивнул Тибальд. — В конце концов, из него песок сыплется, смерть не вызовет подозрений.
— А тут еще и тени под боком. Начнется грызня за территории.
— Выходит, дело за тем, чтобы подсунуть клочок пустыни седьмому дому? — Серебряный лев вздохнул, пригладив редеющую гриву.
Монтега встал и подошел к карте, постоял, перекатываясь с пяток на носки.
— Больше седьмой дом никуда не всунешь, — сказал он, обведя
— Вообще-то исторически седьмой дом был в ночи, — напомнил Тибальд. — Как там в пророчествах? Свет озарит ночь, развеет мрак и все такое.
— Если помнишь, на ночные земли у нас свои планы, — криво усмехнулся Эльгред.
Глава 3. Силы тьмы
Фалько набрал себе полный поднос и теперь ел так, что за ушами трещало.
— Все же это странно, — сказала Ронда, разглядывая меня. — Наследница темной крови…
— В мире есть и более удивительные вещи, — ответила я и кивнула на Фалько. — К примеру, как можно столько жрать и не толстеть.
Фалько как раз запихнул в рот полкотлеты и встрепенулся, когда сообразил, что речь о нем.
— Все сгорает в топке моего внутреннего огня, — пояснил он с набитым ртом и обернулся на Элму, которая села за столик позади.
Она сказала, что не хочет мешать нам болтать о своем, о детском. Но я думала, это попытка держаться подальше от Фалько. После предсказания или шутки Фелиции Элма старалась вовсе на него не смотреть.
— Странно, что тебя вообще не отстранили от занятий, — заметил Ларг, которого я почти не воспринимала отдельно от Ронды. Он таскался за ней хвостом, но Ронда упрямо игнорировала его чувства.
— А с чего ее будут отстранять? — возмутилась она. — Мэди такой же чаросвет как и остальные.
— Мы ведь выяснили, что не такой же, — заметил он. — Пойми меня правильно, Мэди, я вовсе не против того, чтобы ты обучалась…
— Как будто твое мнение на что-то влияет, — язвительно прокомментировала Ронда, рисуя вилкой волны на картофельном пюре.
— …но ты можешь представлять собой опасность, — продолжил Ларг. — Сейчас в академии обучаются сразу два наследника великих домов.
— И с одним из них она обручена, — напомнил Фалько, с сожалением глядя на тарелку, опустевшую словно по волшебству. — Так, я за добавкой. Элма, тебе принести чего-нибудь? Хочешь сладенького? Рыженького?
— Отвали, — буркнула она, не оборачиваясь.
— В академии появляется темная кровь, и хоп — наследник дома Альваро чуть не выгорает дотла, — не сдавался Ларг.
Это было правдой. Сейчас Бас выглядел таким же здоровым как прежде, но на его груди остался шрам — белая спираль, закручивающаяся от сердца. Как целители ни старались, эта метка с ним навсегда. А я навсегда запомнила, каким он был, когда лежал на больничной койке — задыхающийся, с воспаленной кожей и повязкой на глазах. Иногда я просыпалась посреди ночи от кошмара, в котором вновь заходила в ту больничную палату, а Бастиан лежал на кровати, и его грудь больше не вздымалась.