Отражение

Ярошинская Ольга

Он остался жив, но все могло закончиться куда хуже. Несмотря на то, что Бас словно сиял здоровьем и силой, он был уязвим.

— А где он? — спросила я. — Почему Бас не обедает с вами?

— Так у него еще личная тренировка, — ответила Ронда. — Ты разве не знала?

Я покачала головой.

— Он ведь наше сиятельство, высший чар, — пояснила она. — На Баса у великих домов великие планы. Его гоняют и в хвост, и в гриву чуть ли не каждый день. Хотя я думала, ему дадут побольше времени прийти в себя

после того, как он чуть не выгорел.

— Ты ведь тоже пойдешь в Ночь? — спросил Ларг у нее.

— Тоже? — переспросила я, и вилка брякнула о тарелку.

— Это практика для боевых чаров, — невозмутимо пояснила Ронда, съев пюре и облизнув губы. — Перед выпуском. А ты что-то хотел, Ларг? Принести тебе сувенир из Ночи? Клык брюхана? Чешую алебаста?

Ларг мотнул стриженой головой и покраснел. Мне даже было его немного жаль — так отчаянно влюблен в Ронду и, кажется, безнадежно.

— Я пойду с тобой, — твердо сказал он.

Ронда фыркнула и рассмеялась.

— С твоим половинчатым уровнем тебе нечего делать в Ночи, — безжалостно сказала она. — Тебя сожрут.

— А вот я однажды тоже пойду в Ночь, — похвастался Фалько, вернувшийся с полным подносом, и вновь покосился на Элму. — Как будущий боевой чар. У меня уровень восемьдесят пять!

— Я уже оставил заявку на кафедре артефакторики, — упрямо продолжил Ларг. — О необходимости опробовать мою разработку во мраке. Это часть моей дипломной работы. К тому же, — он приободрился и даже улыбнулся, — Фелиция сказала, что твари ночи меня не сожрут.

— Дело твое, — пожала плечами Ронда.

От ее равнодушия белобрысый здоровяк снова поник, и я решила вклиниться в их беседу.

— Скажи, Ларг, — попросила я, — а вот артефакты, они действуют под силой чаросвета?

— Зависит от типа, — ответил он. — Вы начнете изучать артефакторику на втором курсе. Есть простейшие, которые начинают работать при непосредственном воздействии на них чаросвета. Тот же измеритель уровня. В более сложные свет изначально вплетен.

— А что если в артефакты добавить тьму? — спросила я.

Ларг замер с вилкой у рта, и его взгляд словно остекленел. Я терпеливо ждала ответа.

— Ты управляешь тьмой? — первой отмерла Ронда. Она склонилась над столом и, понизив голос, спросила: — Серьезно?

— Это ведь уже не секрет, что я вроде как наследница седьмого дома, — напомнила я, приканчивая котлету. Сегодня повариха превзошла саму себя, и я тоже подумала о добавке.

— Ну, знаешь, говорят всякое, — отмахнулась Ронда. — Но силы тьмы? У тебя? Реально?

— Я только учусь, — призналась я. — Но да, я управляю тенями.

Наверное, прежняя я держала бы это в секрете до последнего. Но я изменилась. Я не хотела больше делить чаросветов и теней на два враждующих лагеря. Есть хорошие и плохие люди — везде. Бас — высший

чар, но он чуть не пожертвовал собой ради меня. Я не могла и не хотела считать его врагом. Мы вместе. А Ронда и Ларг — его друзья.

— Это потрясающе, — выдохнул Ларг. — Мэдерли! Это ведь такие возможности! Новые просторы!

— Тихо ты, — осадила его Ронда. — Не ори на всю столовку. Но так-то Ларг прав. Это потрясающе! Можно мне посмотреть?

— Приходи в башню Альваро, — предложила я. — И ты, Ларг, если хочешь.

— Я приду, — быстро покивал он. — Когда пойдем? Сейчас?

— Надо чтобы Бас вернулся, — спохватилась я. — На башне защита.

— Давай к пяти, — предложила Ронда. — Мне еще домашку делать.

— А я возьму пару заготовок, — с энтузиазмом подхватил Ларг. — Если запитать их тьмой вместо света, то эффект, по идее, должен быть противоположным… А если и чаросвет, и тьма? Ох, Мэди, я так хочу с тобой поработать!

— Ладно, — улыбнулась я. — Мне и самой интересно попробовать. Так, выходит, выпускники с высоким уровнем пойдут в Ночь? И Бастиан тоже?

— Ему там отведена главная роль, — сказала Ронда. — Он практически прима.

***

После столовки я пошла домой. Элма тащилась за мной как тень, но отстала на первом этаже башни. С помощью чар оказалось довольно легко избавиться от хлама, который хранился внизу, и теперь комнаты, вполне пригодные для жизни, занимала охрана.

— Не могу привыкнуть к запаху, — пожаловалась Элма, задержавшись на пороге. — Чувствуешь? Как будто чеснок, уксус, что-то кислое…

Аромат огурцов тети Рут навеки впитался в эти стены. Фелиция сказала, мне надо съездить в Сумерки, и она, конечно, права. Как бы меня ни терзали страх и вина после всего, что случилось в Порожках, я должна попрощаться с тетей.

Устроившись в зале, я разложила учебники на стеклянном столике и принялась за домашку. На травоведении мы изучали чернополох — ночной цветок, который плюется ядовитыми шипами. Поймаешь такой — и будешь чесаться неделю. Но в нашей сумеречной лекарне из шипов чернополоха делали отличное средство от облысения. Кожа от нее краснела и зудела, зато волосы потом перли даже из заслуженных лысин.

Однако из учебника я узнала несколько иную информацию: ночное травянистое растение, ядовитое, сложноцветное, и еще парочка классификаций, в которых я уже начала разбираться.

Потом зазубрила пару законов о применении чар: использование тенями артефактов допускается лишь под строгим надзором чаросветов и в случаях, когда это необходимо. К примеру, сложное производство, научный эксперимент, защита ночного периметра. За самовольное использование артефактов законы чар грозили штрафами, заключением, а в случае, если это приносило ущерб чаросветам — немедленной казнью.