Отраженная угроза
Шрифт:
– Послушай, командир, – подал голос Муциев. – А надо ли нам сейчас обсуждать эту зоологию? Может, подумаем, как головы сберечь?
– С головами нашими ничего не случится, мы предупреждены, и… В конце концов, у нас остается лагерь, где будем сыты и согреты. Как прикрыть людей – вот над чем надо думать.
– Скоро ночь, – глубокомысленно проговорил Валенски и поежился.
– Надо думать, – повторил Сенин. – И главное сейчас – связь.
– Я не сумею восстановить передатчик, – сказал Вельцер. – А наша аппаратура – это так, игрушки. Если только на орбите не появится
– Ну, такого счастья нам долго ждать придется, – покачал головой Сенин. – Может, порыться в крепости? Десять к одному, тут остались какие-нибудь средства связи от старых экспедиций.
– Случайно завалявшийся гиперпередатчик мы точно не найдем, – усмехнулся Вельцер. – А обычная аппаратура – какой с нее прок? Пока сигнал дойдет, мы состаримся.
– И улететь отсюда не на чем, – произнес Карелов. – На летном поле только пара челноков.
– Ясно, – сказал Сенин. – Итог таков: надеяться нам не на кого. И защищать людей надо своими силами.
– А сил не так много, – печально заметил Гордосевич.
– Какие у кого соображения?
Бойцы задумались. Молчал и Валенски, который из всех присутствующих знал о грибнице больше всех. Сенин первым нарушил молчание.
– Я склоняюсь к тому, – сказал он, – чтобы провести работу среди поселенцев. Мы сможем их убедить, у нас теперь есть, чем их убедить. Правда, не представляю, что начнется, если предъявить им двух Кармен – живую и мертвую…
– Я тоже думаю, что мы вшестером не сможем контролировать всё поселение, – присоединился Карелов. – Люди сами смогут о себе позаботиться.
– И хорошо бы взять под контроль все дырки, через которые могут вылезать эти черти, – добавил Муциев. – Это тоже можно поручить кому-то, народу здесь хватает. И патрули на улицах не помешают.
– Предупрежден – значит вооружен, – задумчиво произнес Сенин. – Это какой-то древний мудрец сказал. Беда всех, кто здесь был убит, – они ничего не знали. На них нападали неожиданно. Но если предупредить людей, картина может поменяться.
– Взорвать это чертово гнездо, – буркнул Гордосевич. – Кого тут жалеть? Этих выродков?
– Не прав ты, парень, – покачал головой Сенин. – Тут еще не все выродки. И вообще, выродки или нет – это не нам сейчас решать. Они люди – они просто живут, работают, веселятся и никому не причиняют зла. Напрямую не причиняют. Они даже не осознают, кто они на самом деле. Верно, Валенски?
Биолог вздохнул и обвел бойцов печальным взглядом.
– Мне придется внести в наш разговор долю пессимизма, – сказал он. – Вы не сможете провести работу с поселенцами. Вернее, вы просто ничего не добьетесь. Любая паника здесь очень быстро гасится, я это уже видел. Вас просто сочтут паникерами, как и меня в свое время. Хорошо, если не сумасшедшими. И мы не сможем контролировать все выходы из тоннелей, их сотни. И отстреливать подражателей на улицах – это лишь полумера. Потому что взамен убитого двойника грибница произведет нового, она не успокоится, пока не сделает свое дело. Ну, а взрывать реактор – это вообще безумие. Да и не уверен я, что это убьет грибницу.
– А что ее убьет? – спросил Карелов.
– Я уже
– И где она, твоя болезнь?
– Пока у меня есть только технологическая формула. Воплотить ее здесь невозможно, не те условия.
– А если очень постараться? – спросил Сенин. Валенски снисходительно улыбнулся.
– Попробуйте сделать пересадку сердца, имея только молоток и зубило. Не сделаете, даже если очень постараетесь.
– Хорошо, Валенски, скажи, где найти необходимые условия?
– В любом стационарном исследовательском комплексе среднего масштаба. Это недолгая процедура, она хорошо отработана, и я часто этой методикой пользуюсь. На опорной базе Сектора нужная аппаратная схема точно найдется.
– Далековато, – заметил Вельцер.
– Всё равно это придется сделать, и скорее всего, в масштабах всей планеты. Грибница проснулась, когда заработал реактор – она стремится к теплу. Вот почему ее много в южных широтах. А теперь представьте, что будет, когда здесь запустят климатические станции.
– Я бы так далеко не загадывал, – произнес Сенин. – Я вообще не представляю, что будет с этим миром и чем закончится вся эта история. Ладно. – Он хлопнул ладонью по подлокотнику кресла. – Мы ушли от темы. У нас нет твоего вируса, Валенски, и у нас нет возможности быстро его получить. Да он нам сейчас и не поможет. А действовать надо.
– Надо, – согласился Валенски, но всем своим видом показал, что не знает, как именно действовать.
– Черт меня подери, но ведь вывести людей из-под удара вовсе не трудно! – воскликнул Сенин. – Достаточно, чтобы люди не ночевали поодиночке!
– Ага, – тут же развеселился Муциев. – Вот мы давно уже поодиночке не ночуем, да, пацаны?
Никто не поддержал веселья. А Валенски встал и начал кружить по комнате.
– Уважаемый Ганимед, я еще раз постараюсь вам объяснить. Ну, хорошо, допустим, вы как-то убедили поселенцев – в чем я сильно сомневаюсь. Допустим, они на ночь собираются в кучки, а мужчины даже патрулируют поселок. Так проходит день, другой, может, даже третий. Ничего не происходит, потому что подражатели – они тоже не дураки. Да и коконов пока слишком мало. Люди успокаиваются, теряют бдительность – в это время где-то подражатель наносит осторожный, незаметный удар. Поймите, это невидимый, не оставляющий следов враг. И слушать вас перестанут очень и очень скоро. Я был таким же наивным энтузиастом, и что в результате?
– Ты же сам первый кричал мне, что отсюда надо всех вывозить, – сказал Сенин. – Разве нет?
– Извините, я думал, что вас много, что за вами сила и власть. А вам сейчас, дай бог, самим бы уберечься.
– Значит, ничем помочь не можешь? – спросил Карелов.
– Ну… – Валенски беспомощно развел руками. – Мое дело – убить грибницу, и я сделаю это, когда смогу. А вы думайте. Если что надо – спрашивайте.
– Ладно, спросим. – Карелов встал и взял бушлат.
– Ты куда собрался? – удивился Сенин.