Отразись в моих глазах
Шрифт:
– Э-э… - Вот тут самое время соврать, советовал ей внутренний голос. Сказать, что спешишь к мужу, который, бедняжка, совсем тебя заждался, и… И уноси отсюда ноги, пока еще есть такая возможность!
– Предположим, я скажу, что спешу к мужу, тогда ты оставишь меня в покое?
– отрывисто спросила она.
Красивые губы Макса изогнулись в усмешке, карие глаза потемнели.
– К мужу, говоришь?
Он взял ее левую руку, взглянул на пальцы, затем медленно погладил их - и она позволила! Точно так, как минуту назад, когда он обнял ее…
– А где
– Что?
– Энни настолько ошеломили новые ощущения, что она даже не сразу осознала суть вопроса.
– Я еще не встречал замужней женщины, которая не носила бы обручального кольца, - многозначительно заметил Макс.
Энни нахмурилась.
– Ах ты об этом… Ну, считай, что встретил.
– В таком случае я не прочь познакомиться с твоим супругом, - хмыкнул Макс.
– Это еще зачем?
– Хочу своими глазами увидеть парня, уделяющего своей красавице-жене так мало внимания, что она готова целоваться с первым встречным.
Энни вспыхнула.
– Я не целовалась!
– Неужели?
– В глазах Макса плясали насмешливые искорки.
– С кем же тогда я целовался там, на площади?
– Вот именно, ты! Ты, а не я! Обвел меня вокруг пальца, наговорил с три короба о каких-то традициях…
– Не о каких-то, а о наших, местных, которые действительно существуют. Так что говорил я тебе чистую правду.
Энни попыталась выдернуть пальцы из его ладони, но он не отпустил. Тогда она буркнула, отвернувшись:
– Может и так, только я не обязана участвовать в ваших сомнительных…
Макс не дал ей договорить, перебив настойчивым вопросом:
– Ты замужем или нет?
– Нет, - неохотно ответила она.
– Но если ты вообразил, будто я ищу приключений, то…
Он усмехнулся.
– Может, и не приключений, но что-то точно ищешь.
Когда Макс - наскоро накинув оставленную возле горна рубашку - спешил туда, где староста беседовал с Энни, в его голове сами собой складывались фразы, которые он собирался ей сказать. Всплывали нежные слова - о ее красоте, очаровании. О том, какой восторг испытывает, просто глядя на нее. Но сейчас, стоя рядом с ней, вдыхая ее ароматы и ощущая тепло руки, Макс вдруг понял, что такое продолжительное предисловие совершенно ни к чему. Как, впрочем, и осторожность. Потому что, как и в нем самом, в Энни уже разгорелась страсть, которая, как известно, требует всего и сразу. И светские игры в этом случае только раздражают. Неважно, кто такая Энни - пусть даже режиссер, - сейчас она прежде всего женщина.
Пока эти мысли вертелись в голове Макса, Энни сдавленно произнесла:
– Ошибаешься, я ничего не ищу, а здесь оказалась случайно. Если бы знала, что надолго задержусь в вашей деревне, проехала бы мимо.
– А куда ты направляешься?
– вкрадчиво спросил Макс.
Она подняла взгляд.
– Какая разница. Есть у меня в ваших краях кое-какие дела.
– Но меня это не касается?
Энни усмехнулась.
– Верно.
Макс сжал ее пальцы.
– Не о том мы говорим. Я же чувствую, что ты меня хочешь. А я хочу
Энни замерла. Дерзость услышанного должна была бы вызвать у нее возмущение, но… ничего подобного не произошло. Вместо этого жаркий шепот Макса взбудоражил ее. Она почувствовала, что вот-вот растает от звуков его хрипловатого голоса. Они проникали в ее уши, а затем наполняли собой все тело, завладевая им, подчиняя себе. Ощущение было непривычным, но очень приятным, противиться ему Энни не могла. Глядя в мерцающие страстью карие глаза Макса, она вдруг подумала, что он действительно в силах исполнить любое желание, потому что, как человек, безусловно, опытный, умеет доставить женщине удовольствие.
Но стоит ли об этом думать?
Энни решительно высвободила руку из ладони Макса.
– Не сомневаюсь, что ты и в самом деле так хорош в постели, как говоришь, но, поверь, твоя оценка ситуации не соответствует действительности.
– Брось!
– усмехнулся Макс.
– Меня не проведешь, я неплохо знаю женщин.
С губ Энни слетел довольно искусственный смешок.
– Не обижайся, я вовсе собиралась ущемлять твое мужское самолюбие. Просто твоя манера выражаться…
Она умолкла, подбирая слова, и Макс, не выдержав, спросил:
– Что с ней такое?
– Она… излишне прямолинейна. Конечно, я понимаю, что вы здесь, в деревне, не привыкли особо церемониться, но…
Макс прищурился.
– Это на что ты намекаешь? Что я неотесанный простак, деревенщина, а ты столичная штучка и существующая между нами разница не позволяет нам скоротать вдвоем ночку?
Энни вновь почувствовала, что ее лицо заливает краска. Дьявол, нарочно он, что ли, так выбирает слова, чтобы она смущалась!
– Знаешь что, разговаривая со мной в таком тоне, ты ничего не добьешься!
– Произнося эту фразу, Энни гордо подняла подбородок.
– Вот как?
– Макс с интересом наблюдал за ней.
– Тогда подскажи, каким тоном я должен разговаривать с тобой, чтобы добиться всего?
Подобного поворота Энни не ожидала, поэтому изумленно разинула рот.
Макс слегка пожал плечами.
– Снова что-то не так сказал? Ну, не знаю, тебе не угодишь. Поверь, я к тебе со всей душой. И говорю от сердца. А вот ты, по-моему, юлишь.
Все, с меня хватит!
– подумала Энни. Что он себе позволяет! Недоставало еще, чтобы я перед ним отчитывалась. Юлишь. Даже если так, это мое право!
– Слушай внимательно, Макс, - сухо произнесла она.
– Мы говорим на разных языках, поэтому нам трудно понять друг друга. Думаю, мне остается только попрощаться с тобой и ехать по своим делам.
– Иными словами, ты меня отшиваешь, так?
В голосе Макса появились нотки, на которые Энни обязательно обратила бы внимание, если бы не была так взволнованна. И не думала о том, как бы поскорее убраться из этой деревни. Наверняка Макс такой же хороший любовник, как и кузнец, но какое отношение все это имеет к ней?