Отрезок пути
Шрифт:
Мне хотелось бы сказать, что ему не за что себя ненавидеть, но это не так.
– Прости меня! – неожиданно выпаливаю я.
– За что? – спрашивает Северус, ошеломленно глядя на меня.
– Если бы я прочитал твое письмо, тебе не пришлось бы сейчас все это рассказывать, – поясняю я, краснея.
– Возможно, это даже хорошо, – он слегка пожимает плечами. – Одно дело писать, другое – говорить. Особенно, когда пишешь, ожидая смерти, и говоришь, зная, что будешь жить… Но, я надеюсь, ты понимаешь, что Гарри прекрасно проживет без
– Конечно, – заверяю я и сердито добавляю: – Он все равно ничего не поймет!
Северус вопросительно поднимает брови.
– Дамблдор растил его на убой! – возмущенно говорю я. – А он продолжает его превозносить! Честно, мне временами хочется собственноручно написать о нем обличительную статью! Просто противно все это слушать!
– Нехорошо отбирать у детей конфеты, – укоризненно произносит Северус, только что пальцем мне не грозит. – Кому будет легче, если ты наговоришь о нем гадостей, пусть и правдивых? Тебе? Едва ли. Мне? Тоже нет. Поттеру? Сомнительно. И, кстати, как ты узнал о плане Дамблдора насчет Поттера? С трудом верится, что он мог рассказать об этом.
– Почувствовал, – хмуро объясняю я. – В тот момент, когда Волдеморт уничтожил хоркрукс. Потом уже сообразил, что к чему. Почему ты мне не рассказал?
– Мне нравился интерьер кабинета, – заявляет Северус, не моргнув и глазом. – Вырванный из стены портрет бывшего директора его бы не украсил.
Я закусываю губу, чтобы не улыбнуться. Вот теперь он точно в полном порядке.
– Наверное, мне не следует об этом спрашивать… – неуверенно говорю я, чуть помолчав. – Но твой Патронус…
– Патронус – это все, что у меня от нее осталось, – тихо отвечает он.
– У нее был такой же?
– Честно говоря, понятия не имею. Дамблдор утверждал, что да.
– Ты его не видел? – уточняю я.
– Где, по-твоему, я мог его увидеть? – осведомляется Северус. – В школе такие заклинания не изучают, в Ордене я состоял меньше года, и, кроме Дамблдора, об этом никто не знал, так что сообщениями мы ни с ней, ни с Поттером не обменивались. Она всегда напоминала мне лань. Такая же грациозная и глаза огромные. И чуть что убегала, если ей что-то не нравилось.
– Патронус стал таким после ее смерти?
Северус медленно кивает.
Какое-то время мы оба молчим. О чем думает Северус, я не знаю. Я же перебираю в мыслях его рассказ. Конечно, он допустил немало ошибок. Но кто их не допускает? Наверное, зря я так разозлился на эту Лили. Раз уж я не виню его в том, что он служил Волдеморту, какое я имею право обвинять ее? Она ведь была совсем девчонкой, когда все это началось.
Северус правильно говорил. У меня все относительно просто. Меня никто перед выбором не ставил. Окажись я на его месте, не представляю, чем бы все закончилось.
– И все-таки ты умнее меня, – не сдержавшись, замечаю я. – Я бы, наверное, начал винить во всем не столько себя, сколько свою ориентацию.
Северус негромко смеется, и я удивленно
– Так оно вначале и было, – признается он. – Я думал, что, если бы я был «нормальным», то повел бы себя иначе, следовательно, Лили не связалась бы с Поттером и не стала объектом преследования Волдеморта. Глупо, но закономерно.
– Как же ты от этого избавился?
– Постепенно, – Северус пожимает плечами. – Видишь ли, когда тебе приходится решать чужие проблемы, ты отвлекаешься от собственных. А потом, по прошествии времени, вдруг понимаешь, что твои проблемы изменились, точнее, изменилось твое отношение к ним. Обычно это происходит незаметно.
– Решать чужие проблемы, – повторяю я задумчиво и внезапно догадываюсь, что он имеет в виду: – Ты говоришь о Райке, да? Он упоминал, что ты ему помогал.
Северус кивает.
– Когда мы познакомились, у него были крупные неприятности, которые грозили неприятностями и мне тоже. Сначала я мечтал, чтобы он исчез, но быстро понял, что меня это от неприятностей не избавит. Пришлось как-то решать проблему, – он снова пожимает плечами и барабанит пальцами по подлокотнику. – В подробности вдаваться не буду. Это дела Райка, а не мои. Захочет – расскажет.
– Да я и не настаиваю, – быстро говорю я.
– В любом случае, между нами изначально не было ничего серьезного, поэтому…
– Постой! – перебиваю я. – Ты хочешь сказать, что между вами что-то было?
Кусочки головоломки встают на свои места. Ну, конечно! Как я только раньше не догадался? Ведь этот усатый гомофоб Мендус изначально с недоверием отнесся к показаниям Райка и говорил что-то о слухах, которые о нем ходят, только Кингсли его перебил. И сам Райк тоже… как это он сказал?.. «я давно считаю Северуса лучшим другом»… Несколько странное построение фразы, но я сразу не обратил внимания.
– Ты что, только сейчас это понял? – уточняет Северус и добавляет вполголоса: – На конкурсе идиотов вы с Поттером были бы достойными соперниками.
– Ничего подобного! – возражаю я. – Я, по крайней мере, не считаю Дамблдора…
– Опять Дамблдор? – перебивает он. – Тебе еще не надоело? Или заняться нечем? Тогда попроси Августу, чтобы научила тебя вязать.
– Она не умеет вязать.
– Тем интересней, – заявляет Северус.
– Ладно, – киваю я, признавая его правоту. – Пошел он, куда подальше, этот Дамблдор. Не хватало еще нервы на него тратить.
– Давно бы так.
– Да… знаешь, я должен тебе кое в чем признаться… – я не вполне уверен, что нужно это делать, но после этого рассказа не хочу ничего от него скрывать. – Я познакомился с Райком еще в начале рождественских каникул, когда…
– …как полный идиот, аппарировал в Сент-Мунго, вместо того чтобы дождаться активации портключа в безопасном месте, – заканчивает Северус, закатывая глаза.
– Райк тебе рассказал…
– Вообще-то, нет. Я сразу понял, что ты был у родителей.