Отрезок пути

Iris Black

– Посмею, сэр, и вы это знаете, – жестко говорю я.

Он сверлит меня взглядом и, наверное, применяет эту свою легилименцию. Да и плевать. Мне есть, что скрывать от него, но не сейчас. Сейчас – нечего. Я слишком далеко зашел. Дальше, чем можно было себе представить. И отступать поздно. Или нет? Проспать пять часов на стуле после сеанса Круциатуса – это не смертельно. Но это не нужно. Поэтому и уйти я не могу. Он ведь не мазохист какой-нибудь – зачем же так себя мучить? Только из гордости? Это же просто глупо! Даже самым сильным людям нужна помощь. Я бы сказал: сильным – особенно.

А время идет. Несколько минут – и все. Я понимаю, прекрасно понимаю, что это будет конец. Если я останусь,

если выполню свою угрозу, он никогда больше со мной не заговорит. И сюда я никогда не вернусь. Он не потерпит такого обращения. А я не могу по-другому. И я не хочу его терять. Не хочу терять это странное общение. Хочу видеть его, хочу говорить с ним, хочу помогать. Мысленно я умоляю его принять мою помощь, но, то ли он этого не чувствует, то ли просто игнорирует. Наверное, я слишком много о себе возомнил. Если я в нем нуждаюсь, это не значит, что ему есть до меня хоть какое-то дело. Да, до сегодняшнего дня он меня не выгонял, но это еще ни о чем не говорит. Возможно, просто терпит. Зачем? Это другой вопрос.

Снейп смотрит на меня тяжелым взглядом, – таким, от которого хочется оказаться в одном из сейфов «Гринготтса» и никогда оттуда не вылезать, но этот взгляд мне удается выдержать.

– Профессор Снейп, – мой голос звучит умоляюще и почти жалко, но плевать я на это хотел, – пожалуйста, позвольте мне вам помочь! Прошу вас…

Он бормочет что-то неразборчивое и наверняка нелестное. Я отмечаю, что его голос становится все более слабым. Несколько долгих секунд он смотрит на меня в упор. Я уверен, абсолютно уверен в том, что сейчас он снова затянет бесконечную песню о том, что никакая помощь ему не нужна. Но…

– И как, интересно, вы собираетесь мне помогать, стоя у двери? – он уже почти шепчет, но еще умудряется ехидничать.

В долю секунды я оказываюсь рядом. Снейп опирается на мою руку и медленно поднимается. Чуть не падает, и мне приходится его подхватить, за что я немедленно получаю злобный взгляд черных глаз. Ничего. Я понимаю. Теперь главное – успеть. Времени совсем мало. Я бы его и на руках донес, если бы понадобилось. Так было бы даже проще. Но только не для него. Шаг. И еще один. Дверь в лабораторию я открываю ногой. Снейп бормочет что-то насчет гриффиндорцев, не уважающих чужое имущество, но я его не слушаю. Да и вряд ли дверь может являться его имуществом. Теперь пройти через лабораторию. Обогнуть стол. Ничего не задеть. Очередная дверь – ее я уже не пинаю, тем более открывается она наружу.

Здесь действительно спальня. И, как я и предполагал, начинается она не с порога. Сначала маленький коридорчик. Справа – дверь. Точнее, не дверь, а дверной проем, потому что самой двери не предусмотрено. Да, кухней это назвать сложно. Узкий стол, придвинутый вплотную к стене, пара шкафчиков, чайник, турка – необходимый минимум, так сказать. Мы проходим мимо. Прямо перед нами – еще одна дверь. Подозреваю, что это ванная, так как спальня левее. Налево мы и сворачиваем.

А здесь не совсем так, как я думал. Зеленый действительно преобладает, но оттенок его совсем не такой, какой принят у слизеринцев. Вероятно, Снейпу просто нравится этот цвет. И гербов факультета тоже нет. И правда, зачем взрослому человеку развешивать их в спальне, когда он и без того их по сотне раз на дню лицезреет? Змеи тоже отсутствуют. В комнате вообще нет ничего лишнего. Зачарованное окно на полстены, платяной шкаф, встроенный в стену стеллаж с книгами – очевидно, самыми ценными или самыми любимыми (а может и наоборот, с ним не угадаешь), пара тумбочек, кресло, чья-то шкура на полу и, чтоб ее, широкая кровать – шире, чем в гриффиндорской спальне, но не настолько феноменальная, как в одной из гостевых комнат у нас дома.

На эту кровать Снейп практически падает. Я

пытаюсь было помочь ему, но он зыркает на меня так, что руки буквально опускаются. Ничего. Теперь уже все позади.

– Все, Лонгботтом, – устало говорит Снейп, вытягиваясь на кровати, – полагаю, теперь вы абсолютно счастливы. Вам удалось окончательно меня унизить, с чем я вас и поздравляю. Надеюсь, ваши однокурсники будут счастливы.

– Сэр, да как вы… – я осекаюсь, глядя на него. То, что он говорит – это просто уму непостижимо! Но какой смысл что-то сейчас доказывать? Ему и так досталось.

– Не хочу иметь с вами ничего общего, – едва слышно бормочет он, – убирайтесь уже вон, в самом деле!

– Да, сэр, – тихо говорю я, подавляя вздох.

Уже у двери я не выдерживаю и оборачиваюсь. Он спит. Зелье, наконец, подействовало. Пару секунд я раздумываю, не снять ли с него мантию, но тут же оставляю эту дурацкую идею. Во-первых, за это он точно меня четвертует, а во-вторых, Мерлин его знает, как он под ней одет. Конечно, привычка напяливать мантию чуть ли не на голое тело больше свойственна старикам, которые никак не могут осознать, что мода давно изменилась, но и молодые волшебники иногда бывают чересчур консервативными. К нему это, впрочем, вряд ли относится, но лучше не рисковать. Ботинки тоже решаю не трогать. Хватит. Я и так уже сегодня зашел дальше, чем можно было зайти. Мелькает мысль об очищающих заклинаниях, но и ее я отгоняю. Конечно, они бы не помешали, но такой человек, как Снейп, не простит, если над ним будут размахивать палочкой, пока он спит, какими бы благими целями не руководствовался размахивающий. Параноик, чтоб его! Но хотел бы я посмотреть на человека, который не был бы параноиком на его месте. Нет. Этого достаточно. Он принял мою помощь. Но сделать больше, чем он мне позволил, я не имею права.

Или имею? Он не проснется, даже если я начну запускать фейерверки, это я знаю точно. А значит, кое-что сделать я все-таки могу. Другого шанса не будет. Скорее всего, он вообще больше никогда меня не пустит даже в свой кабинет, не говоря уже обо всем остальном. Я осторожно приближаюсь к кровати. Даже во сне Снейп выглядит так, словно в любой момент ожидает каких-то неприятностей. Даже под действием зелья он не может полностью расслабиться. Если бы я мог сделать хоть что-то, чтобы избавить его от этого! Но не могу. Это не в моей власти. Я протягиваю руку и провожу пальцами по его горячей щеке. Губы слегка разомкнуты, и я не могу отвести от них глаз. Повинуясь порыву, я наклоняюсь и прикасаюсь к ним легким поцелуем.

Я не хочу уходить. Но должен. Будь оно все проклято! Я снова глажу его по щеке, несколько секунд смотрю пристально, стараясь запомнить каждую черточку усталого лица, а затем резко поворачиваюсь спиной к кровати. Силу воли надо тренировать постоянно. Но тренировать мою, кажется, дальше уже некуда.

Я выхожу из комнаты и, минуя коридорчик, попадаю в лабораторию. Зелье! Совсем про него забыл! Подняв крышку котла, я убеждаюсь, что все сделал правильно. Хранится оно хорошо, а значит, и делать здесь мне больше нечего. Скорее всего, я вообще больше никогда сюда не вернусь. Снейп не захочет общаться с человеком, который видел его слабость.

В кабинете я поднимаю стул – уж это можно сделать с чистой совестью. Мантию и маску даже в руки брать противно, но если Снейп умудряется их носить, то я уж как-нибудь смогу с пола подобрать. Сворачиваю их и кладу на стул так, чтобы было непонятно, что это такое. Мало ли. Уходить все еще не хочется. Но приходится.

Оказавшись в коридоре, я несколько секунд просто стою, прижавшись лбом к холодной стене. Вечно у меня все через задницу! Впрочем, оно и неудивительно, раз уж моя собственная удача предпочитает компанию Гарри Поттера.