Отринуть любовь
Шрифт:
— Меня ты тоже ненавидишь? — будничным голосом спросил Саша.
Юлька замерла, не шевелясь. В поисках Саши она оказалась под дверью его рабочего кабинета, и еще не зайдя, услышала, как они с Румянцевым яростно спорят. Побоявшись, что разговор прервется с ее приходом, она притихла у двери, затаив дыхание.
— Тебя — нет. Ты — их жертва. Как и я. Как Юля. Даже не жертва, а объект манипуляций, — голос Румянцева стал злым и жестким. — Ты им нужен. Захочешь сбежать — не отпустят. Никогда. Говорили тебе, что вернуться невозможно? Ворон стережет Грань, никого не выпустит, вы убили его людей, бла-бла-бла… Нельзя контачить со старой Землей, а то злые дяди с гранатометами придут
— Ну, слышал, — ответил Саша с брезгливостью. — От Нэсте когда-то. Потом забыл, если честно. С мыслью об опасности со стороны Основы согласен. Я не вижу здесь надежных механизмов защиты от оружия, созданного у нас дома.
— Да их навалом, если мозги напрячь, — фыркнул Румянцев. — Только самые интересные лежат у тебя в Нагре. Разгребешь — найдешь. Тебя для этого и возродили. Вернее — твоего Змея. Чтобы ты, человек с Основы, нашел, как и чем можно Основу побить. Чтобы зайти туда с твоей помощью. Ты подумай… что если они выпустят на наши улицы все эти толпы Двуликих, приказав им убивать? Хозяин прикажет — убей. И оно убьет. Сначала выпустят низкоразумных тварей, чтобы страху нагнать. Потом придут Двуликие и их хозяева. А потом и сами Вечные. Давай, представь, как по улицам твоего родного города бежит здоровенный леопард, а с ним рядом — стая кицу…или райзе, — он содрогнулся.
— Пара пулеметных очередей — и никто никуда не бежит, — парировал Саша со смешком. — Кроме леопарда, конечно.
— Сверху пикирует ворон-переросток, которого эти пули, скорее всего, вообще не возьмут
— Зато возьмет зенитка. Не насмерть, но эффективно. Полетит перья горелые чистить.
— Леопард поднатужится и легким движением ушей вырубает всю технику в округе. Электричество, например, кончится. Ворон покряхтит и дунет ураганом так, что все твои зенитки снесет еще до выстрела. Затем придет нечесаный бык, стукнет копытом о землю — и все, воронка вместо города.
— Так гранатомет никто не отменял, — неожиданно рассмеялся Саша. — Отобьемся. Но домой, увы, просто так действительно не вернешься. Проблемы будут.
— Да почему? — вспылил Румянцев. — Карта внешних путей — да пожалуйста, это не секрет. Можно у Кинэна взять. Горностаи ставят и обслуживают внутренние пути, но не контролируют переходы на Старую Землю. Причина тут одна — традиция. Разделение сфер влияния. Основа граничит только с Ар Элес, так уж этот мир устроен. Невозможно построить переход из Ар Лессена на Старую Землю, потому что у них нет общей грани. Потому шеадры так хаотично и раскиданы по землям, а в тех местах, где земли соприкасаются с большим количеством остальных, ставят целые шеадр-порты. Так вот, Горностаев никогда не пускали к внешней границе, потому что Ворон тут полный монополист. Но он не сидит в засаде перед каждым Порогом на Старую Землю. На самом деле никто Пороги не охраняет.
– На самом деле, за всеми Порогами идет наблюдение через Зеркала Стражи, — терпеливо поправил его Саша. — Все передвижения фиксируются на запись, анализируются — кто, чей холоп, куда, с какой целью… А потом общая сжатая сводка ложится на стол Хэйгена, и он, поверь мне, их очень терпеливо и тщательно читает, все до последнего листа.
— Ну и что? — взорвался Румянцев. — Никто тебя ловить не будет, если ты идешь на Старую Землю, а не с нее. Трудность в другом — нам придется добираться по родному миру без документов, без денег, пешком, потому что выходы обычно спрятаны в малолюдных местах, далеких от центров цивилизации. У разведчиков есть схроны-убежища рядом с порталами, главное — найти такой схрон, и мы вернемся.
— Так ты хочешь вернуться? — спросил Саша устало. — Ты ж говорил,
— Хочу, — отрезал Румянцев. — И не хочу.
— Не понимаю.
— Я могу точно сказать, чего я НЕ хочу. Я не хочу играть по их правилам. Возможно, я бы жил на оба мира сразу: не лишаясь моего родного и участвуя в жизни этого. Почему так нельзя? Потому что эта полубессмертная шваль запрещает? Так они мне никто, я не здесь родился.
Юлька услышала, как Саша вздохнул.
— Ну и представь себе эту беготню туда-сюда… В тайне ее не удержишь, а дальше…
— А что дальше? Нормальный такой контакт, уж договорились бы, как сосуществовать к обоюдной выгоде.
— Сомневаюсь, — отрезал Саша. — Слишком уж разный… менталитет.
— А еще я хочу отомстить, — продолжил Румянцев с горечью. — Тем, кто виновен в том, что мы здесь и не можем вернуться. Ты не сидел в Анг Миртской тюряге, тебя не лупили ногами и шок бичами, добиваясь правдивых ответов. А ты не знаешь, что им сказать, потому что… у них тоже другой менталитет. Они тебе не верят и бубнят свое. А эти потом жалостливо на тебя смотрят и лживо сочувствуют… Бесит меня эта приторная доброжелательность и эти люди-нелюди, обычные и бессмертные.
— Двуликие не нападают на людей, — возразил Саша.
— Нападают. Не в столицах. Подальше от центров цивилизации.
— Забудь ты уже ту тварюку, — с досадой воскликнул Саша. — Тебя, небось, обычная собака напугала. Они, по сути, такие же люди. Здесь, в крепости, у меня половина Двуликих, если присмотришься. Отличные бойцы, кстати. Сильные, ответственные, дисциплинированные. Низкоразумные и дикие расы, да, они плодятся, и слишком уж быстро. За ними следят, их популяции прореживают. Я сам это делал, и не раз. Это входит в обязанности Нагов.
— Обязанности Нагов, — с презрением произнес Румянцев. — Быстро они тебя приручили, раз ты уже о своих обязанностях перед ними думаешь.
— Меня, знаешь ли, не спросили, хочу я этого или нет, — разозлился Саша. — В один прекрасный день я превратился в змея и взлетел. Большой радости я от этого не испытывал, но мне объяснили, что обратно отыграть нельзя.
— Вот я и говорю — сломали жизнь. Поставили перед фактом, что теперь ты — тварюка. Играть можно только по их правилам. Всех правил ты не знаешь, тыкаешься, как слепой котенок. А они пользуются твоей неопытностью. Кольер лепит из тебя свой идеал Нигейра. Лануэль ищет союз со свежей силой, которая бы ее защитила, потому что она залезла аж на три чужих поля — Реваля, Даллаха и Эрлен, пытаясь откусить от каждого по кусочку. Кинэну нужны новые идеи и доступ к Старой Земле, а без хорошо прикрытой спины на территорию Ворона не сунешься. Эрлен и Вагабру ты нужен по той же самой причине. При этом они всегда будут играть втемную, потому что на самом деле сильный Нигейр им не нужен. Всем нужен ручной Нигейр, золотой дракончик на поводке. На деле они все — твои враги. Нет тут друзей, понимаешь? Ну может быть, временные союзники, и то — с большой оглядкой.
— Что-то я перестал тебя понимать, — буркнул Саша. — Змеем сделали меня, а психуешь — ты. Ты ж еще недавно говорил, что тебе нравится работа у Горностаев, и тебя все устраивает.
— Работа — нравится, окружение — нет. А еще, если помнишь, там были чужие уши, — фыркнул тот.
— Разве?
— Там была Юля, — напомнил Румянцев с раздражением.
— Ты ей не доверяешь? — изумился Саша.
— Даже не знаю… Посмотри, что они с ней сделали! Ведьма.
— Здесь говорят — дар, — сухо сказал Саша. — Его развивают и ценят. У нее сильный дар, и она очень правильно делает, что учится его применять. К тому же, она Крылатая, летает не хуже наших боевиков.