Отрок (XXI-XII)
Шрифт:
Мишка Юлькиному приезду обрадовался и сразу же нашел способ помириться, благо сделать это оказалось несложно - просто со строгим видом нагнать для расширения и оборудования лазарета два десятка отроков под руководством одного из плотников, да огласить на утреннем построении слизанный у легендарного комбрига Котовского приказ: "Все распоряжения лекарки Юлии по лечебной части исполнять так, как будто их отдавал я сам! Обращаться к ней: "госпожа лекарка", вести себя с ней вежливо, не хамить, а буде она кому из грубиянов наподдаст (а она умеет) - не жаловаться, потому, что еще добавлю от себя!".
По
Мишка тихонько радовался любому общему позитивному императиву, формировавшемуся у "курсантов", и тут, как гром среди ясного неба, эта идиотская история с Красавой! Началось все совершенно безобидно - с визита Мишки к боярыне Гредиславе Всеславне.
В первый же день, по прибытии в крепость, приставив к Отцу Михаилу, в качестве экскурсовода, Роську, Мишка отправился с визитом с визитом к Нинее. Другого случая, пока в крепости пребывал монах, могло и не представиться, а Савву надо было показать волхве обязательно.
Сделал все честь по чести: заслал к Нинее предварительно Дударика с объяснением возникшей нужды, в двух словах изложил причину болезни Саввы и то, что Настена лечить его не взялась. Попросил назначить время для приема, чтобы не отрывать светлую боярыню от важных дел. Ответ Дударик принес несколько странный: Мишка может приходить прямо сейчас, а Алексей с сыном - ближе к вечеру.
Встретила Нинея Мишку в совершенно новом образе - не грозная Владычица, не добрая мудрая бабушка, а строгая учительница, заставшая школьника за написанием на заборе неприличного слова.
– Вы что ж творите, Лисовины? Так-то вы слово свое держите?
– О чем ты, баба Нинея?
– совершенно искренне удивился Мишка - Что мы нарушили?
– Не юли, Михайла! Признавайся, куда баб да детишек изгнанных подевали? Корзень согласился, что я их подберу и пристрою, не дам сгинуть, а Стерв пошел, чтобы их в пути перенять и никого не встретил, даже следов не нашел! Кто, кроме вас такое сотворить мог?
– Не знаю. Вот те крест… - Мишка уже поднял было руку, чтобы перекреститься, но вовремя спохватился и положил ладонь на рукоять кинжала.
– Хочешь, на оружии поклянусь? Ни сном, ни духом! Даже о договоренности вашей не знал!
– Не юли! О договоренности ты мог и не знать. Верю. Но какой-то разговор про них у тебя был! Ты же знаешь: обмануть меня ты не можешь! Как только я тебя о них спросила, ты сразу же какой-то неприятный разговор об этом вспомнил. Говори!
"Да,
– Был разговор.
– Признался Мишка.
– Приказчик Осьма предлагал их похолопить, а потом в Пинске продать. Но, как потом оказалось, он меня на совестливость и на корыстолюбие проверял. Да еще хотел посмотреть, смогу ли я чего-то другое придумать? Но он ничего сделать не мог, потому, что никуда из Ратного не выезжал, а работники его разъехались по лесным селениям вместе с теми, кого воевода Корзень обратно к родителям отослал. Просто некому было изгнанником перенять… Хотя…
– Что?
– Есть, как мне кажется, в Погорынье один человек, который людей вокруг себя собирает. Беженцев, которые от Иллариона спаслись к нему вели, да не довели - на нас нарвались. Люди его ходят в одежде, которая делает их в лесу почти невидимыми. Мы с ними трижды сталкивались. Один раз, когда они волхва куньевского выручить пытались. Второй раз, когда я на них случайно в лесу нарвался. Третий раз, когда они наш дозор на болоте вырезать собирались, но сами так попали, что три трупа оставили, а остальные сбежали, мешки побросав. Куньевский волхв про него знал, и ты, я думаю, знаешь. Вот он-то и мог наших изгоев подобрать.
– Так, значит… - Нинея на некоторое время задумалась.
– Ну а ты-то откуда о нем узнал?
– Догадался. А потом грамотку ему послал, предложил встретиться. А он ответ прислал, пообещал и меня и тебя убить. Я-то понятно - по моей милости он почти десяток своих воинов потерял, а вот чем ты ему насолила, Гредислава Всеславна?
– А что ты еще про него знаешь?
Нинея все время пыталась встретить мишкин взгляд, видимо, чтобы поймать его на свой коронный прием "рассказывай", но Мишка не давался, хотя сильно рассчитывал, что сможет справиться с Нинеиным внушением.
– Наверняка не знаю ничего, только догадываюсь, а вот тебе, я думаю, об этом человеке известно много.
– И о чем же ты догадываешься?
– Нинея вторично пропустила мимо ушей мишкин намек.
– И почему ты раньше мне о своих догадках ничего не говорил?
– Ты не спрашивала, а я без спросу в чужие дела не лезу.
– Мишка, вроде бы равнодушно, пожал плечами, хотя и понимал, что Нинея его заинтересованность чувствует.
– Опять юлишь! Думаешь, если не врать, а только недоговаривать, то я не замечу? Говори, о чем умолчал?
– Стерв с сыном за болото ходили. Пленного привели, но толку мало - того, что нам нужно, он не знает. А опасность, уверен, от боярина Журавля нам грозит. Если хочешь, расспроси его сама, может быть больше, чем я выведаешь.
– Значит имя узнал… что еще?
– Я же говорю: толком не узнал ничего. А ты, баба Нинея, и сейчас о нем мне ничего говорить не хочешь, только у меня выведать пытаешься, что мне известно. Но зимой, когда болото промерзнет, воевода Корзень на ту сторону наведается. Где этого человека искать, он примерно знает - в молодости в тех местах бывал. И я с ним пойду, и ребят своих поведу, тогда все, что нам нужно и вызнаем.
– Мишка сделал паузу и с нажимом произнес: - В Погорынском воеводстве от нас тайн быть не должно!