Отряд К10

Volaris

Поскольку ничто так не красит финал жизни еретика, как правильное аутодафе с помощью объемного взрыва.

Да и селфи-пикты на его фоне получатся отменные.

В огненном облаке вылетел в Пустоту огромный пылающий монстр, состоящий, кажется из кучи сросшихся вместе и оплавившихся тел, со множеством рук, ног и голов торчащих во все стороны. Чудище с приличной скоростью летело куда то в Пустоту, вращая глазами, руками и головами и вероятно изрыгало чудовищные проклятия. Но шансов этого услышать через войд не было никаких. Картинка та еще, однако всерьез перекосило пожалуй только

Бориса, и он несколько выделялся цветом и выражением лица на общем пикте.

Это было наше первое аутодафе, и память о нем и всех прекрасных людях и верных детях Императора, что помогли ему осуществится, я светлой страницей пронес через всю свою непростую и разнообразную жизнь.

Широкие улыбки аколитов на фоне пролетающего в Пустоте многорукого, многоногого и отменно упитанного мутанта получились что надо. Обаятельная улыбка госпожи Кадис, смущенная — пилота Мю, Борис чуть зеленоват, но держится, и опять же - мужественная челюсть, вот это все. Ковальски с отсутствующим видом смотрит чуть вверх, изображая над моей головой «рожки» пальцами, - все в своем репертуаре.

Я чуть вытянул цвета пикта, поиграл с фильтрами. В сепии выглядело винтажно, в виде витража — готично. Еще покрутил, пережал в удобоваримый формат — и со вздохом отправил в архив с грифом «перед просмотром сжечь».

В конференц — зале висел прекрасный, вдохновляющий и горький запах. Я добавил в свою чашку синтетического молока, немного подсластителя и со вкусом отхлебнул.

Начальство задерживалось, так что мы наслаждались утренней тишиной, легким ветерком из климатической системы и хлебом насущным, истинным даром Его своим верным слугам в виде рекафа со спионеренными откуда то печеньками.

Ковальски и Борис, утонув в креслах по соседству потребляли благословенный напиток с подобающим почтением.

Дверь с шипением открылась, в проёме показался заспанный Фрэнк, с классически гвардейским выражением лица: «Хотел проебаться, не получилось.» За шиворот его держала лично госпожа страйк-коммандер, демонстрируя классическое выражение командного состава Гвардии: «Хрен ты у меня проебешся.»

– Вольно, допивайте.
– Махнула она рукой подобравшимся аколитам.

Милостиво отправив Фрэнкав сторону рекаф-машины, госпожа Кадис устроилась во главе стола, не торопясь нарушать сложившуюся идиллию.

– В общем, котики. С тех пор как еретик, колдун и мутант Тильда красиво закончился, плетение опутывающего станцию ритуала изменилось. Но не исчезло.
– Она прищурилась.
– Изменилась структура, сместилась относительно медпалубы, несколько ослабла... Но процессы идут, Грань между Имматериумом и реальностью постепенно истончается.

А значит мы имеем полноценный культ, с некоторым количеством активных членов и как минимум используемых втёмную медикае. А значит нужно в темпе крутить все имеющиеся зацепки и подозреваемых, пока какая-нибудь достаточно предприимчивая мышь не прогрызла таки дырку прямо в закрома Дедушки* со всеми отсюда вытекающими в виде, при хорошем раскладе, эпидемий триппера да инфлюэнцы, а при плохом — о Чуме давайте не будем, по крайней

мере вслух.
– Кадис потёрла переносицу.
– Чума в закрытом объеме космической станции — это пиздец, а пиздец мы не лечим ничем, кроме больших доз горящего прометия, quantum satis pro exetus letalis. Daetur**.

Принимать на голодный желудок, три раза в день, обязательно со священными литаниями для вящего целебного эффекта.
– Юмора в голосе командира не было ни единого грамма.
– Так что внимательно слушаю ваши предложения.
– Госпожа страйк-коммандер сложила руки домиком и внимательно на нас уставилась.

*Дедушка Нургл, хаотический повелитель распада, уныния, энтропии, болезней, гниения и прочего процесса деградации биологических систем.

**quantum satis pro exetus letalis.Daetur**- Да будет выдано в количестве достаточном для летального исхода.

Правильно, найди себе работу сам, иначе её тебе подберут. Машинный зал госпитальной палубы за время моего отсутствия не стал лучше. Впрочем, и печальнее становится ему было не особо куда.

Со отчаянным скрипом матричный принтер исторгал из себя длиннющий список медицинского персонала. Пожилой когитатор не смог в создание нормальной выборки.

По результатам многочасового натужного жужжания вентиляторами и скрипа кажется еще до эпохи Тёмных Технологий созданных магнитных носителей, я получил здоровенный рулон распечатки. Нужные позиции оказались помечены звездочками.

Ха, а вот это уже интересно.

– Госпожа Кадис.

– На связи.
– отозвалась вокс-бусина.

– Среди ныне живущих сотрудников медотсека с диких миров происходят только некий Саид Кабир, мортификатор из уже посещенного нами морга и завхоз, Ада Риз — весьма престарелая бабуля. На первый взгляд не выглядит особо перспективным подозреваемым, но имеет доступ к медицинской форме...

– Хорошая работа, Ариес. Передай всем аколитам эти данные и присоединяйся. Они сейчас разберутся с покойным матросиком, сразу после начинайте крутить фигурантов.

Борис пока пообщается с шестеренками.

– Принято.
– Засунув распечатку под мантию я бодрым электровеником помелся в сторону морга.

Рукав черной перчатке провела острым лезвием секционного ножа длинную черту, от подбородка до лобка безжизненного тела, зажужжала дисковая пила. Кали с хрустом раздвинула ребра, добираясь до внутренних органов. Легкие, сердце, желудок, печень...

– Ранение на жизненно важные органы не проецируется, что уже интересно. Ну-ка бери вот здесь.

Фрэнк запустил руки в матроса, вытаскивая отделенный мортификатором склизкий набор внутренностей.

Нож снова легко запорхал в умелых руках, вскрывая белую, сегментированную трубку трахеи, быстро напластал ломтями легкие.

– Полно слизи.
– Кали растерла пальцами добытый из требухи материал.
– Густая. А ну-ка подними-ка мне веки.

Гвардеец на секунду завис, но потом все таки открыл глаза трупу.

– Ха!
– Довольно улыбнулась рыжая.
– Ты только посмотри!