Отряд К10
Шрифт:
– Может гранату?
– С чувством поинтересовался Фрэнк.
– А что останется — быстро допросим.
– Понимаю твои чувства, солдат. Это действительно мерзкая и злоебучая ересь.
– Суммировала наши ощущения госпожа страйк коммандер.
– Однако нам надо знать, откуда её корни. А значит брать...это, только живым. С гарантией.
– И по возможности быстрее — Отметил я.
– Вижу на ауспиксе поляну впереди. Там явно летательный аппарат, с винтовым движетелем и двойным крылом. Похоже, Евгению ждет увлекательная воздушная экскурсия.
– Действуй, аколит.
– Ухмыльнулась Кадис.
Хлопок влетевшей точно под паланкин веб-гранаты разрезал ночную тишину, струи липкой пены разлетелись во все стороны, клеясь к броне и телам носильщиков.
– Ебааапппфтт!
– Задняя тройка охранников кучно прилипла к земле и друг другу, паланкин немедля с грохотом навернулся, от чего несущая его впереди тройка едва успела отпрыгнуть, хватаясь за оружие. Само транспортное средство мощностью в пять человеческих сил также плотно оплело блестящей паутиной, так что выбраться наружу у нашей цели шансов было немного.
Борис рванул вперед и заняв позицию за стволом основательного дерева взял на прицел не вышедших из игры противников. Те вскинули оружие и сноп картечи из дробовика мгновенно просвистел у них над головами, едва не задев.
Из паланкина раздался забористый мат. Кали, оценив ход арбитра, спряталась за соседним деревом. Загрохотали автоганы охранников, пульсирующие вспышки на дульных срезах разорвали ночной мрак и послушница мгновенно плотнее вжалась в ствол, пропуская мимо очередь, осыпавшую её древесной трухой.
Бах!
– Вспышка далеко справа и мощный грохот возвестили о том, что Фрэнк пытался решить вопрос светошумовой гранатой и та ушла сильно не туда.
С диким воплем из темноты вынырнула Кадис, вспыхнул искрящимся силовим полем клинок в её руках. Яростно загудел под ударом воздух, лезвие прошло снизу вверх, вспарывая противника от паха до подбородка, сизые внутренности с влажным звуком шлепнулись на землю, блестнули в неверном свете белые осколки сломаных рёбер, бурным потоком хлынула кровь, а затем и само тело медленно развалилось на две почти равные половины, со стуком упавшие на землю. Его соседа я бездуховно опалил сгустком плазмы, в воздухе тонкой дымкой повис запах горелого мяса.
– Всем лежать, работает арбитрат!
– Гаркнул Борис. Охранники попятились, но в этот момент раздался характерный треск расходящейся под лезвием материи.
– Остановить прислужников нечестивого губернатора!
– Завопила, показавшаяся в свежевзрезанной прорехе паланкина, Евгения. Её потрепанное воинство приободрилось, а самозванная проповедница активно полезла наружу, воинственно потрясая каким-то плохо видимым в темноте пистолетом.
Ковальски резво побежала по большой дуге, отрезая еретиков от самолёта. Те снова врезали по нам из автоганов, засвистели пули. Ковальски споткнулась, а я почувствовал болезненный, тупой удар в грудь.
Кадис, в прыжке, перевернула меч плашмя, погасив окутывающее его силовое поле, и
Чуть присев, я, как обычно, выстрелил с двух рук. Ярко-зелёный сгусток плазмы пробил дыру в подреберье одного из охранников, он упал с диким воплем, кажеться пытаясь выцарапать свою горящую печень, глаза его закатились, тело забилось в судороге. А его дома ждал котик... Другой, поймавший пулю из автостаба, недобро крякнул, но на ногах устоял, видимо спасла броня.
Евгения зашевелилась, из дыры в ткани показалась рука со здоровой пушкой
– Инферно-пистолет!
– Заорал Борис, своевременно предупреждая нас о нехорошем. Этот реликт эпохи Тёмных Технологий представлял собой фактически высокотемпературный резак, на малой дистанции мощной струёй перегретого газа прожигающий насквозь любую броню, обычно вместе с её носителем. Блок цилиндров мобиля насквозь? Легко. Сделать дырку в гвардейской «Химере» - почему бы нет? Силовая броня — тоже не помеха.
Все подобрались — и очень вовремя.
– Мусорам живым не дамся!
– Гулким басом заорало Евгения и с гулом рванувшая с дульного среза струя ярко-белого пламени вонзилась в страйк — коммандера, обтекая её фигуру во вспышке сработавшего личного силового поля.
– Ебанамат!
– Прокомментировала псевдосвятая, с громким треском разрывая ткань и практически освобождаясь.
Рыжая с безумной улыбкой поливала из огнемёта окружающие кусты и траву. Те радостно пылали, заметно освещая место событий.
Последний оставшийся на ногах охранник с хрустом ломанулся в кусты сверкая пятками.
Я прицелился ему в ногу, но то, как будто что-то почувствовал, резко дёрнулся в сторону и плазменный сгусток с уханьем поднял фонтан земли чуть в стороне.
Фрэнк змеиным броском прошел в ноги выпутывавшейся из ткани Евгении, с заметным трудом и звериным рычанием повалив ей наземь. Кадис немедля вломила трапу рукоятью в голову, сбив на сторону парик — и опять без особого эффекта. Борис, ломанувшись следом, выхватил из ослабевшей руки фрика инферник. Зафиксированное общими усилиями Евгения грязно ругалось и кублилось, но противостоять двум дюжим аколитам все же не могло. На вытянутой руке задержанной... Задержанного... Задержанно... Короче, застегнули пси-блокиратор.
Пожар, весело потрескивая, распространялся. Кроме травы занялось и одинокое дерево ближе к краю поляны.
Кадис подтняла руку, воздух загудел от выплеска энергий Имматериума. Мощный удар внезапно уплотнившегося воздуха свалил дерево внутрь огненного круга. Страйк — коммандер приподнялась на носках, раскрыв ладони и подняв их над головой, а потом, с усилием выдохнув, опустила вниз, как будто что-то разглаживая. Пламя взвилось, попятилось, съежилось вокруг центра выжженого пространства, доедая поваленное дерево. Теперь оно было окружено широкой полосой выгоревшей земли, все еще мощное и красивое — но более не опасное.