Отщепенцы [СИ]
Шрифт:
— У моих родителей вообще машины нет. При чем тут мои родители? Машина была у моего бывшего парня.
Ответ был так неожиданен и так разящ, что Владимир сначала инстинктивно почувствовал душевную боль и лишь мгновение спустя, его мозг обработал только что полученную информацию. Заныло еще сильнее. "А что ты собственно говоря хотел? Красивая, умная девушка. Или ты считаешь, что только у тебя глаза есть, а у других мужиков они что, отсутствуют? Или ты тут один мужчина, а другие так, импотенты или голубые? Принимай все как есть…"
— Тебе
— Да как тебе сказать, — Кедров собирался мыслями, — это конечно более неприятное известие чем, например, узнать, что самолет "Киев — Нью-Йорк", на котором ты должен лететь, уже в воздухе и без тебя, но все-таки получше, чем услышать от лечащего врача что у тебя рак.
— Хорошо держишь удар.
— Мерси.
В салоне машины повисла пауза. Между тем «Опель» уверенно, особенно не напрягая свое двух с половиной кубовое сердце, на скорости сто двадцать километров в час делал свой маленький блицкриг на Киев.
— Почему ты замолчал? — девушка вновь повернулась и посмотрела на Владимира.
— Прихожу в себя, — Владимир смотрел вперед. — Настя и у тебя с этим парнем…
— Было все, если ты это хочешь услышать.
С нарастающим ревом мимо них пронесся «Краз». "Если бы судьбе было угодно, чтобы сейчас мы врезались в тот «Краз», то лучше бы это произошло минутой раньше. Я бы ничего так и не узнал", — неожиданная мысль мелькнула в голове Владимира. Он глянул на спидометр и… рассмеялся. Девушка от неожиданности надавила на тормоз. Недовольно взвизгнула резина шин, ремни безопасности деловито, крепко обняли два тела и сразу же затем их отпустили. «Опель» остановился.
— Ты чего? Рад услышанной информации?
— Рад, что за эту минуту разговора с тобой, скорость машины возросла со сто двадцати до ста сорока.
— Ну и что? — девушка недоуменно посмотрела на Кедрова.
Он не спеша положил левую руку на сидение водителя, приблизил свое лицо к лицу девушки и медленно, четко произнес:
— А то, что для тебя этот разговор очень важен, ты очень ждала моего ответа и волновалась. Хотя внешне — абсолютная беспристрастность. Но вот «Опель», мой старина «Опель» тебя раскусил и выдал твое волнение своему хозяину, то есть мне.
— Я должна тебе была это сказать.
— Я понимаю.
— При наших встречах, свиданиях… я не решилась, я…
Машина взвыла, но не тронулась. Да и чего ей это было трогаться, ну подумаешь, что изящная женская ножка надавила на педаль акселератора, сцепление то отключено, да и руки хозяйки этой ножки лежат не на руле и губы, кстати, озабочены были в данный момент другими губами. Нет, положительно сейчас не стоило трогаться.
— …мне кажется, что все-таки практики вождения тебе не достает. Да и «девятка» по сравнению с «Опелем» дрянная машина…
— …дрянная.
— Надо переучиваться на «Опель», привыкать к нему.
— Надо…
Целых полчаса «Опель» терпеливо ждал.
— Ты о чем думаешь? — Настя облизнула чуть припухшие губы и лихо обошла старину "Москвича".
— О чем я сейчас могу думать? Ля мур, ля мур. Этот великий, захватывающий, загадочный, непонятный, желанный, теплый, мягкий, холодный, безжалостный ля мур.
— Ну и что ты надумал.
— Ты знаешь, Настя. Вот ты сейчас сообщила мне "пренеприятное известие", а я счастлив как юнец, летящий на свое первое свидание. Вот и верь после этого ученым, говорящим, что любовь это набор химических реакций и здесь примерно все можно подсчитать и предвидеть, что на выходе будет из этой химической колбы, — Владимир указательным пальцем коснулся своей головы. — Но по большому счету они все-таки правы.
— В чем?
— Во-первых — хоть и говорят про великое таинство любви, но основные ее сюжеты также хорошо изучены, как различные дебюты в шахматах. В шахматах они называются "ферзевый гамбит", "испанское начало", "индийская защита", ну а в любви — "Ромео и Джульета", «Отелло», "Кармен"…
— Ну а во-вторых? — неожиданно перебила девушка Владимира хриплым голосом.
— Во-вторых… во-вторых, Настя, сбавь скорость. Это, конечно, романтично погибнуть на скорости ста сорока километров в час, после первого поцелуя с любимой девушкой, но вот оказаться размазанным по асфальту и по салону, отнюдь.
И вновь ремни безопасности крепко обняли мужское и женское тело и также вновь безропотно отпустили их.
— А как называется любовный дебют, когда парень делает девушки ребенка, а затем бросает ее? — в глазах девушки блеснули слезы.
"Ну вот, приехали. Теперь уж до конца испей горькую чашу второго."
— Он был, впрочем почему был, есть сыном нашего декана, — между тем продолжала девушка, учился, вернее учиться со мной в параллельных группах. На первом курсе мы с ним познакомились. Начали встречаться. Мне тогда все девчонки завидовали. Как же — парень видный — метр восемьдесят восемь, густые черные волосы, пронзительный взгляд темных глаз. Спортсмен, занимается восточными единоборствами, даже пояс какой-то имеет. Папаша машину ему купил, двухкомнатную квартиру.
"Терпи, Владимир, терпи. Господь терпел и нам велел".
Девушка посмотрела на каменное лицо Кедрова, на мгновение задумалась и сказала:
— Извини, не удержалась.
— За что извинять, это же было до меня.
— Извини за подробное расписывание счастья не с тобой. — Настя вновь завела машину и рванула вперед.
— Ничего. Я и не такое переносил. Можно вопрос?
— Смотря какой.
— Как или почему у вас все закончилось?
— На втором курсе я поругалась с родителями. По молодости. И ушла к нему на квартиру.