Отшельник
Шрифт:
— А рыбу?
— Как же без рыбы? — удивился Филин. — Рыбу солёную едим. Только на рыбу у нас денег нет.
— Можно поймать и свежую отварить.
— Можно, — согласился староста. — Как сети купим, так и ловить станем. Но денег нет.
— Раки тоже вкусные, почему раков не ловите? — не сдавался Виталик, никогда не одобрявший вегетарианство.
— Рак — суть сверчок водяной. Сверчками от Господа питание человекам не положено.
— Бля-я-я… — прокомментировал Тихомиров, бросил ложку, забрал лопату, и голодный отправился в лес поискать подходящее место для добычи железной руды.
И он не видел, как староста внимательно проводил его взглядом, и вытащил из рогожного мешка полиэтиленовый
— Очи всех уповаю на Тебя, Господи, и Ты даешь им пищу их в свое время; открываешь руку Твою и насыщаешь все живущее по благоволению.
У Виталика ещё со школы имелся большой опыт туристических походов, поэтому он не боялся заблудиться в незнакомом лесу. Тут и козе понятно — если в полдень посмотреть на солнце, то Клязьма будет слева. Река хоть и не видна за деревьями, но оттуда веет прохладой, да изредка доносятся гнусные вопли чаек. Так что нужно пойти направо, и поискать правильное место в болотистой пойме.
Одно плохо, тот ролик начинался сразу с выкапывания здоровенного куска руды, а сам процесс поисков в фильм не вошёл. Но, как думается, ничего особо мудрёного тут нет. Комары вот только донимают, будто их сто лет не кормили. А местные жители почему-то от них не страдают, это Виталий ещё в деревне заметил.
Проклиная назойливых насекомых, капитан облюбовал ветку орешника высотой метра два с половиной, и толщиной в большой палец. Древесина у дикой лещины прочная, и если хорошо заточить, то будет работать не хуже стального щупа. Он осторожно, чтобы не проткнуть подошвы тапочек о сухой валежник, подошёл, и… И задумчиво почесал затылок. Ни ножа, ни топора в наличии не имелось.
— Да что же за фигня такая? — пробормотал Виталик сквозь зубы, и решил обойтись одной лопатой.
Говорили же в ролике — болотные руды в средней полосе настолько распространены, что их искать специально не обязательно, просто копай в любом месте, и сразу наткнёшься. Вон та сырая ложбинка с чавкающей под ногами водой подойдёт? Почему бы нет… Главное — начать, а дальше оно само пойдёт! Не зря же говорят, что начало, это половина дела.
Однако через какое-то время пришло разочарование. Тяжело сохранить трудовой энтузиазм, если уже два часа копаешься по колено в жидкой грязи, а чёртова руда категорически отказывается добываться. Ещё тапочку с правой ноги чуть не потерял. Местным жителям хорошо, у них кожаные лапти с портянками и завязками, такие не слетят. И клещей ещё два раза снимал… Невезуха, как есть сплошная невезуха.
Но всё же Тихомиров пересилил себя, и заставил копать, в надежде, что усилия увенчаются успехом. Даже пригрозил лопатой кривым болотным ёлкам:
— Я всё равно её найду!
— Уи, — ответил кто-то за спиной на французском языке. — Уи, уи, уи!
Он резко обернулся, выставив лопату как винтовку со штыком, и почувствовал, как на голове зашевелились волосы. Нет, вовсе не французы это были — по берегу выкопанной капитаном лужи бегали маленькие кабанчики с явным намерением испытать глубину рукотворного водоёма. Милые, красивые и даже забавные на вид зверушки не сулили ничего хорошего — их появление означало скорое появление взрослых зверюг. Капитану по долгу службы как-то приходилось выезжать на место встречи кабана и незадачливого охотника, и, честно говоря, зрелище сапог с торчащими из них остатками ног произвело неприятное впечатление. Кабан в лесу страшнее медведя, особенно если не положил его с первого выстрела, а только ранил. Медведь он умный, и с человеком старается не встречаться, а той свинье всё что угодно в голову взбрести может. Покажется, что малышей обижают, и заказывай сорокоуст. Естественно, можно на дерево залезть и подождать
Но жить хотелось, поэтому Виталик попятился на противоположную от поросят сторону лужи, но когда в кустах затрещало что-то массивное, он забыл про осторожность и рванул к ближайшим деревьям. Как забрался наверх, сам не понял, но очень быстро. А выбравшийся из зарослей орешника здоровенный секач проводил беглеца задумчивым взглядом, неодобрительно посмотрел на потерянную розовую тапочку, повелительно хрюкнул, и увёл своё семейство в более спокойные места, подальше от шумных и суетливых двуногих.
— Пронесло, — капитан заставил себя разжать руку, намертво вцепившуюся в шершавую ветку, и размазал по лицу выступивший холодный пот. — Могло быть и хуже.
На всякий случай он решил ещё немного переждать — свиньи хоть и не медведи, но тоже хитрые и вполне могут устроить засаду. Или не могут? Да кто их, тех свиней, знает…
Приблизительно через час руки и ноги окончательно затекли, а вместе с этой проблемой обнаружилась ещё одна — дерево оказалось высоченной сосной, лишённой сучков на первых десяти метрах. Забраться-то забрался, хоть и не помнил как именно, но каким образом спускаться? Кое-что там из ствола торчит, но босой ногой наступить нельзя, острые обломки мигом сделают инвалидом.
На счастье капитана, ещё через час неподалёку проходили две местных бабы с полными коробами грибов. С горем пополам Виталий объяснил им про тяжёлую ситуацию, и в глубине души надеялся, что его правильно поняли.
Надеялся не зря — мужики под предводительством Филина появились очень скоро, и притащили с собой лестницу из длинных жердей с привязанными лыком ступеньками. Тихомиров не стал выяснять, зачем им эта штука в хозяйстве, хотя мысль о привычке к спасению незадачливых попаданцев промелькнула где-то на краю сознания. Но эту мысль капитан отогнал, заметив липкие пятна мёда на деревяшках. Бортники же! Точно, бортники, собирающие дикий мёд. Поэтому нафиг всю болотную руду, и нужно срочно заняться ульевым промышленным пчеловодством, завалить воском и мёдом всю Европу, а железо купить в Швеции.
Филин лишних вопросов не задавал, видно привык к причудам благородного сословия. А что такого? Восхотелось боярину на сосне посидеть, кто же ему может запретить? Однако, как успел заметить Виталик, усмешку в бороде спрятал.
— Чего ты ржёшь? — возмутился капитан.
— Неможливо ржати, господине, — помотал лохматой головой староста. — Комони дороги, а у нас серебра нету.
Ну вот, стандартный ответ. Про что ни спроси, ничего у них нет, а купить не могут из-за хронического отсутствия денег. Но не беда, вот поставит промышленное пчеловодство на широкую ногу, деньги и появятся. А излишки мёда можно не на медовуху пускать, а на медовый самогон. Эксклюзивный и явно дорогой в эти времена продукт. Что-что, а уж самогонный аппарат из подручных материалов способен сделать любой русский человек. Там даже металл не нужен, если примитивную конструкцию соорудить. И продавать продукцию иностранным купцам, чтобы не спаивать простодушное местное население.
— А что, Филин, бывают ли тут иноземные купцы?
Староста в задумчивости почесал бороду:
— Вроде должны быть. Какая же река без купцов? Где река, там они завсегда проплывают. Только у нас серебра нет, чтоб торговать.
— А сами что-нибудь продавать им не пробовали?
— А нечего продавать, — со вздохом ответил Филин. — Мы сюда недавно пришли, только вот построиться успели.
— Откуда пришли? — Виталик вспомнил, что деревенские полуземлянки и в самом деле сложены из свежих ещё сырых брёвен. — Так вы не местные?