Отстойник
Шрифт:
– Мейсон, это мелко. У тебя был дешевый телевизор, полагаю даже, что краденый, тем не менее он успел нам показать почти целый сезон Баффи. Ну а стиральную машинку…
– Она взорвалась.
– А миксер…
– Только моих два, – заверила Айрин мрачно. – Вторым убил попугайчика.
– Да ну вас к черту. Вас послушать, я в туалет не могу сходить, ничего не взорвав!
Вот чему я в нем завидую, так это умению жить в мире с собой.
– Пользуйся старым добрым методом, – посоветовал я Айрин. – Отмотай там ленточки и на ней развешивайся. А без глажки пока придется потерпеть.
– Можно покатать по шмоткам Йоргена, – подал обиженный голос Мик и при помощи пальца уточнил, что Йорген –
– А если будет девочка?
– Мейсон, ты все-таки озабоченный. Это рептилье яйцо. Как ты ухитряешься повсюду нафантазировать себе девочек?
Наглая клевета. Впрочем, не такая уж и наглая, да и клевета, скажем так, не всегда. Я не виноват, что мое ассоциативное мышление порой выкидывает удивительные фортели. В знак протеста я легонько пнул Йоргена под его круглое каменное всё и пошел выбирать себе полоскальню. Та, в которой проявляла силу воли Айрин, не соблазнила никак, следующая показалась более терпимой, но все же не шибко комфортной, если только вы не являетесь получеловеком-полусосиской. В итоге приемлемым был признан бассейн номер семь – комнатной температуры. Айрин спешно припустила на выход, едва я взялся за ремень, словно бы опасалась чем-то травмировать свою и без того нестойкую психику, но до ее комплексов мне уже какое-то время (примерно с рождения) дела не было.
Бултыхнулся в воду. Глубины в бассейне было чуть поболе моего роста, так что пришлось придержаться за края. По ногам потянуло течением – похоже, где-то там внизу памятные еще со школы трубы А и Б, через которые осуществляется водоснабжение. Тут, стало быть, они и занимаются своими релаксационными техниками. Раскинутся, бывало, по четырем углам, потягивая из четырехпинтовых стаканчиков местный мохито, и обсуждают разворот последнего «Плей-Эйпа». А потом позовет их труба, когда очередной Ганди начнет крошить на неокрепшие уши человечества разумное, доброе и вечное – лишь осколки от бокальчиков по углам зазвенят. И будет шаркать по опустевшему бассейну единственный хромолапый старикан с метлой, убирая следы этих их посиделок, а под шумок и брошенный по тревоге журнал притыривая.
В воздухе у них, видать, какие-то такие ароматы аццкого цвечения, с которых вставляет буквально на ходу. Или это местная широко разрекламированная магия оказывает на мой сложный и неоптимизированный мозг загадочное воздействие, вызывая к жизни красочные, но совершенно непрошеные образы. А может, воду чем-то таким накачивают, чтобы лучше релаксировалось.
Мик по соседству развил бурную деятельность, судя по увесистому шлепанию то слева, то справа и мокрому топанью между ними, норовя реализовать принцип контрастного душа, сменяя горячую ванну на холодную и обратно. Вот уж на это смотреть не имею никакого интереса, ибо в конце концов он наверняка ушибется с разбегу о ледяную корку в крайней правой ванне. Так что я набрал воздуху побольше и солдатиком погрузился до дна бассейна, где придержался за шероховатую стенку и завис. Где-то слышал, что чему-то это помогает. Не помню, как говорится, что, не помню где, но шарман.
Если только не вступает в голову уже знакомый по подступам к Цитадели тревожный, чуть ли не панический набат. Даже и не опишешь в деталях – как это, некое эстетически изысканное смешение крепкого удара током, осознания, что на тебя несется грузовик, и предэкзаменационного мандража, спрессованного до одного мгновения. Достаточно, чтобы моментально потерять ориентацию, выплюнуть весь запасенный воздух и залить нутро водой. Хорошо хоть, помимо подобных сверхъестественных экзерсисов паниковать я давно разучился, так что, когда скрутившееся тело перепутало все верхи и низы, достало ума не барахтаться, незнамо куда загребая, а повиснуть в воде и позволить ей вытолкнуть тело
– Хороший у тебя план, Гендальф, – признал Мик откуда-то из-за плеча. – Поискать тебе спасжилет? Водолазную маску? Заклинание, которое создает вокруг башки воздушный пузырь, – его еще в «спелл компендиуме», кажется, пропечатали?
– Ты опять ничего не почувствовал? – прохрипел я кое-как, борясь со спазмами.
– Ну если тебе от этого станет легче – я наверняка что-нибудь да почувствую, если по твоему примеру начну играть в Русалочку. Но на подобный экстрим мне никогда не хватало нервов… трусоват я, потому, собственно, и дерусь все время – из страха, что иначе обидят.
Промеж лопаток пришелся участливый пинок, и очень удачно пришелся: дышать сразу стало легче. Черт побери, если меня регулярно будет так офигачивать, придется поставить этих адских деятелей на счетчик в счет пенсионных выплат по инвалидности. Кто как, а я не прихожу в восторг от таких вспышек. Если так уж необходимы какие-нибудь припадки, я согласен на приступы гениальности.
Меж тем ничего оправдывающего сей приступ или придающего ему образ предвидения в окрестностях не случалось. Не влетал в бани прямо сквозь стену биологический родитель Йоргена, не топотали по коридорам имперские штурмовики, и даже Айрин не заглянула ни с каким неудобоваримым откровением. Как факт – хорошо, как тезис – печально.
– Надо бы дежурство установить, – поделился я с фоном, единственным, кто попал под раздачу. – На случай всяких вторжений.
– Думаешь, надо? – Мик подсмыкнул трусы и аккуратно, насколько это слово применимо к его туше, соскочил в бассейн. – Когда вторгнутся, мы и так заметим, а помешать им вторгнуться все равно нечем.
– Скажи уж честно – ты не знаешь, как довести эту необходимость до нашего дивного контингента.
– Не знаю, факт. Думаю, ты тоже не очень представляешь. А мы с тобой очень быстро кончимся, если будем раскладывать здешние бескрайние сутки между собой. Особенно ты – жрешь ты, готов признать, мало, а вот дрыхнешь так, что хоть на олимпийские игры.
Виновен. Спать я, правда, люблю и умею: и в затопленной палатке, и под обстрелом, и во время мозговых штурмов (тут даже особенно, не храпя, не закрывая глаз и даже, по слухам, не забывая подавать язвительные реплики), да и когда вскидываюсь с любимым «да не сплю я, не сплю» – вы мне больше верьте, ага. Когда спать не удается – грустнею жестоко и неудержимо, никому не нравится. И сейчас бы самое время надавить на храпака, с тем чтобы продрать глаза как раз к триумфальному возвращению Хранителей. Пожалуй, Мик прав. Все равно никак не получается принимать это приключение всерьез, так не будем гоняться и за мелкими частностями, вроде выставления караулов. И если мои припадки паники на что-то такое намекают, то пусть срабатывают поближе к делу. Подобрать ружье – дело недолгое, а заранее нервы мотать – не комильфо.
Собравшись с силами, я наскоро прополоскал свой гардероб в бассейне погорячее. Не сказать, что получилось особо качественно, но слава грязнули меня никогда не уязвляла. Опять же перепачкаюсь, стоит только за ворота высунуться. Главное, чтобы лишних десять фунтов веса не висело на каждой штанине.
– Пойду спать. Это там, на этаж выше.
– Прекрасный план, в нем весь ты, – бодро поддержал фон. Он скакал, как дельфин, в бассейне, то высовываясь из него по пояс, то погружаясь по горло. То ли пузо таким манером массирует, то ли надеется выслужить кильку.