Отступница
Шрифт:
Огибаем здание и идём по княжескому саду прочь от дворца. Музыка становится всё тише и тише, а потом и вовсе смолкает, уступая место природным звукам. Перед нами вырастает огромный куст шиповника. Отступаю, боясь зацепиться и порвать платье, но Чеслав настойчиво тянет вперёд. Ныряем в зеленую гущу и оказываемся на небольшой полянке, окруженной зарослями.
– В детстве я частенько сбегал от учителей и прятался здесь! – подмигивает мне Чеслав и садится прямо на траву, скрещивая ноги, совсем не по-княжески. Присаживаюсь тоже,
– И Вас не находили?
– Тебя… если можно. Знаю, что это неправильно, но не люблю я этот церемонность, тем более с такой прекрасной девушкой.
Киваю, чувствуя, как снова полыхают щеки. Хорошо, хоть на улице темно и Чеслав не видит моего красного лица.
– Нет, не находили, - Чеслав ложится на спину, вглядываясь в звёздное небо.
– Хотя, сейчас понимаю, что, если бы хотели, обязательно бы нашли. А так… думаю, мне позволяли побыть одному, приучая к ответственности и самостоятельности. А ты, расскажи мне о себе?
Тоже откидываюсь на спину, опускаясь на мягкую траву.
– Меня к самостоятельности приучила жизнь, мама умерла, когда я была ещё ребёнком. Я всю жизнь тружусь при дворе Ваше... твоего батюшки.
– Мне жаль. Ты, верно, скучаешь по маме?!
– Скучаю, но верю, что её душа в царстве Маргариты всегда следит за мной.
– Конечно. Звёзды это и есть души, которые наблюдают за нами. Ты же веришь в это?
– Верю.
– Твоя мама следит за тобой и оберегает. Только знай, что и в миру есть люди, которые ни за что не позволят, чтобы тебя обидели!
– Чеслав поднимается и разворачивается ко мне.
Даже дышать забываю как. Он нависает надо мной, лежащей на земле, далеко от дворца в полнейшей темноте, совершенно беззащитной. Но мне не страшно. Мне хочется, чтобы он наклонился и поцеловал меня, а потом... богини милостивые, почему внизу живота становится так тяжело и горячо?!
– Ты такая… удивительная. Не такая как все. Мне кажется, что я в тебя влюбился.... Прости. Я никогда не влюблялся, и не знаю, каково это. Но мои чувства к тебе, что это, если не любовь?
Богини милостивые, что он сказал?!
Сердце печёт, воздуха не хватает. Я открываю рот, но слышу от себя совершенно не те слова, что просятся из моей души.
– Ваша светлость, я простая дворовая девка…
Чеслав хмурится.
– Нет, Есения, прошу тебя не надо. Мы все равны перед богинями. Разве не так?
– Так, но, - сажусь, вглядываясь в глаза Чеслава, настолько, насколько позволяет свет звёзд.
– Что скажет Ваш батюшка если узнает, что Вы здесь…
– Я уже взрослый и сам могу принимать решения!
– бычится княжич, словно маленький ребёнок.
– Прости, что вот так вот вывалил всё на тебя. Я не должен был. Это лишь мои чувства, и я не вправе навязывать их тебе!
Его голос вмиг меняется, он становится холодным и режет не хуже ножа. Чеслав опирается на руку и поднимается. Он больше не улыбается,
– Вы... ты мне ничего не навязываешь. Я тоже чувствую... что-то...
Чеслав внимательно смотрит на меня. И я решаюсь:
– Ты мне очень нравишься, не как мой княжич, а как... мужчина. Возможно, я влюблена...
Чеслав подаёт мне вторую руку, а когда я вкладываю ладонь, тянет меня наверх. Не сопротивляюсь, разрешая себя поднять. Оказываюсь совсем рядом, что чувствую его горячее дыхание и вижу глаза, что светятся ярче звёзд на небе.
– Есения... ты не представляешь, как я счастлив! Я с ума сходил, всё думал, как тебе признаться, боялся, что ты посмеёшься надо мной. Как бы я хотел тебя поцеловать, да только я не могу. Я не вправе. Ведь сейчас я ничего не могу предложить тебе. Но я обещаю, моя милая Есения, я поговорю с отцом после того, как все гости разъедутся. Я смогу убедить его, что буду счастливым лишь с тобой, и он сдастся, я знаю! Просто... дождись меня, заклинаю богинями.
– Я дождусь... я буду ждать тебя столько, сколько потребуется.
Чеслав наклоняется и всё же дарит мне поцелуй. Лёгкий, невесомый, полный нежности, но всего лишь в щёку. Но мне и этого достаточно, чтобы моё сердце затрепыхалось, как птичка, пойманная в силки.
Обратно мы возвращаемся практически в полном молчании. Чеслав то и дело кидает на меня взгляды, от которых я спотыкаюсь, а он ловит меня за руку, придерживая.
Мой внутренний голос нудит, что всё это неправильно, что я слишком тороплюсь, но стоит ему сжать мои пальцы, всё недоверие исчезает, словно первый снег.
– Здесь нам лучше разойтись. Не хочу, чтобы люди шептались, - замечает любимый, когда мы подходим к дворцу.
Да и я с ним согласна. Если князь узнает раньше времени, он выгонит меня со двора с позором, и больше мне нигде не будет места. А может и того хуже - прикажет избавиться от меня, лишь не испортила жизнь его единственному сыну. Но расставаться так не хочется, что хоть плачь!
Напоследок Чеслав разворачивает меня к себе. Скользит взглядом по лицу, заглядывая в глаза, задерживается на губах, да так долго, что меня снова накрывает странное желание.
– Ты только дождись меня, милая Есения, прошу, - шепчет он.
– Не позволяй своему сердечку полюбить другого, иначе я этого не переживу.
– Я другого не полюблю, богини мне свидетельницы!
– шепчу в ответ, сама не понимая, какую ответственность на себя накладываю.
Но любовь и признание Чеслава кружит мне голову.
Любимый берёт мои руки в свои и целует. А потом разворачивается и торопливо уходит. А я стою ни жива ни мертва. Сердце стучит громко-громко, ноги подкашиваются, что кажется сейчас рухну без чувств в траву.