Отступница
Шрифт:
– А можно я возьму её почитать?! Всего на пару дней, а потом сразу же верну!
Румяна кивает.
– Только береги её и, если увидишь похожую руну их твоего сна, покажи, хорошо?!
Киваю, прижимая книжку в груди. Благодарю княжну и поднимаюсь с диванчика. Забираю корзинку, уложив на дно книжечку, и вовремя - в комнату, постучав, заглядывает Фотиния. Завидев меня, удивлённо расширяет глаза.
– Я шла за грязным бельём и заглянула к княжне, чтобы передать, что Снежка, лошадь, что князь привозил для неё, поправилась, - тут же поясняю я, боясь, что Фота может надумать, что
– И я очень рада этому! Обязательно навещу Снежку сегодня же. Спасибо, Есения.
Кланяюсь княжне и поспешно уношу ноги. Мне не терпится прочитать книгу, разглядеть руны и... что-нибудь попробовать сплести, но, как назло, у Ксаны запланировано слишком много дел - уже сегодня прибывают первые гости на свадьбу старшей княжны Марии и неорского княжича Игоря. Поэтому до самого вечера я тружусь, не покладая рук. А как только оказываюсь в своей комнатке, касаюсь головой подушки и мигом проваливаюсь в сон.
И снова снится мне лесная полянка, залитая светом. Да только нет рядом со мной той девчушки с серыми глазами. Теперь я сама маленькая девочка, одна на поляне в густом лесу. Кручусь вокруг своей оси и замечаю вдалеке какое-то движение. Шагаю в сторону и передо мной тут же возникает ещё одна полянка, на которой резвятся три девочки. Они играют в догонялки, весело хохоча, и совсем не замечают меня. Кричу им, размахиваю руками, но они продолжают свою игру. Решившись, бегу к ним навстречу, да только полянка словно сильнее отдаляется от меня. А потом передо мной вырастает частокол их старых высоких сосен, что не даёт пройти дальше. Солнечная полянка всё отдаляется дальше и дальше, а надо мной сгущаются чёрные тучи...
С подобным настроением я и просыпаюсь...
Глава 3.
– Еська, что-то ты сегодня какая-то хмурная!
– удивляется Ксана.
– Что, мне и хмурой побыть нельзя?!
– недовольно бурчу.
С силой бросаю очищенную картошину в чан с водой. Брызги разлетаются весёлым дождиком.
Ксана качает головой:
– А всё потому...
– Что у меня парня нет!
– заключаю я.
– Знаю-знаю!
– Потому что книжки читать по ночам меньше надо, - парирует кухарка.
– Тогда и высыпаться станешь. Хотя, я в твои годы...
– мечтательно вздыхает Ксана.
– Все ночи напролёт гуляла. Собирались мы с подружками да дружками и гуляли по деревне. Песни пели до самого утра!
Женщина смахивает налетевшую слезу и кивает в сторону большой кастрюли, стоящей у печки.
– Последи-ка за взваром. Как только закипит, сразу выключай, да смотри, чтобы не сбежал!
– командует кухарка и покидает кухню.
Убедившись, что вода с сушёными фруктами ещё и не думает кипеть, возвращаюсь к чистке картофеля. Может права Ксана? Может стоит вернуться с небес на землю и перестать мечтать?! Напроситься с Фотой погулять, авось и приглянется какой-нибудь деревенский паренек. Главное ведь, чтобы добрый был, заботливый да работящий, а там может и полюбится он мне.
В раздумьях кидаю в чан с водой одну картошину. Вторую. Третью. Пока за спиной
Ойкаю, быстро подбегаю к кипящей кастрюле, хватаю крышку.
– Ай! Мамочки!
– воплю что есть мочи, тряся обожженной рукой.
– Еська?!
– удивлённо восклицает заглянувший Савва, один из дворовых, видимо прибежавший на мой крик.
– Чего стряслось?!
– Взвар! Убери, пожалуйста, взвар с плиты!
– прошу его через всхлипывания.
Савва хватает рушник и быстренько переставляет кипящую кастрюлю подальше от печи. А потом тут же оказывается рядом со мной.
– Обожглась, да?!
– сочувственно произносит парень.
Настойчиво усаживает меня на лавку и мельком смотрит на руку, которую я нянчу, словно дитя.
– Ого, сильно, волдырь может быть!
– он осматривается по сторонам.
– Обожди. Я сейчас ледяной воды из колодца принесу!
Савва уносится, а я продолжаю хныкать. Волдыря мне только не хватает! Как же я работать буду?! Завтра ведь гости приедут со всех княжеств и даже король с королевой и наследным принцем. Работы будет непочатый край! Да Ксана меня проклянёт!
Реву, не сдерживая слёз. Как же больно! Словно... Запинаюсь, удивлённо переводя взгляд на больную руку. Не больно вовсе, будто и не случилось ничего. А кожа на пальцах ровная и розоватая.
– Как так?
– раздаётся надо мной ошарашенный голос.
Савва стоит с большой кружкой воды и смотрит на руку. Растерянно переводит взгляд на кружку, потом снова на мою руку, потом на кастрюлю.
– Я же видел ожог!
– Да ерунда! Слабенький оказался, просто ошпарилась немного. Я... маслом топлённым помазала, - брякаю первую попавшуюся мысль, хотя прекрасно помню, что так делать нельзя. Но Савва паренёк необразованный, авось поверит.
– Маслом?!
– повторяет он словно эхо.
– А я тут... воду принёс... холодную... прямо из колодца...
Поднимаюсь на ноги и забираю кружку из его рук. Залпом осушаю её, вытираю ладонью губы, а затем тянусь и целую парня в щеку.
– Спасибо большое, Савва! Ты меня спас!
Парень смущенно улыбается.
– Правда не болит?!
– Правда!
– Ну ты тогда зови, если что...
– Обязательно позову!
– заверяю его.
– А пока иди, если Ксана увидит тебя на кухне, отругает.
Савва кивает и поспешно уносит ноги. Все при дворе знают, что у Ксаны под ногами лучше не путаться, особливо в дни напряжённой работы. А я наконец могу разглядеть свою пострадавшую руку...
Я могу обмануть наивного Савву, но разве я могу обмануть себя? Я же видела покрасневшую кожу, я чувствовала боль, пробирающуюся до самой кости. Мне это не могло почудиться. И не мог такой болезненный ожог пройти за считанные мгновения!
Что со мной происходит? Сначала выздоровление Снежки, а затем и моё собственное. Теперь в том, что в княжеском дворе Хакана побывала ворожея - я не сомневалась! Лишь они способны творить чудеса. Да только... оглядываю кухню (на всякий случай) - я здесь совсем одна. И если одна из дочерей богинь вдруг посетила конюшню, то она давно уже ушла. Тогда как излечился мой ожог?!