Отступники
Шрифт:
Мощные надбровья у него высоко вскинуты, под ними могли разместиться большие глаза, но там лишь узкие короткие щелочки. Маленькие у него глаза, а нос крупный, широкий, на его фоне пухлая верхняя губа не казалась большой. Квадратные скулы, чугунный подбородок, дикая мощь в движениях.
– Как видишь. – Сантос плеснул ему коньяку.
Груздь кивнул, сел за стол, выпил вместе со всеми. Карина поставила перед ним тарелку с жареной свининой. И Валидола не обошла вниманием.
– Ну, за встречу! – Груздь поднял бокал на правах
Сантосу это не очень понравилось, но возникать он не стал. Как ни крути, а Груздь – старший боевой бригады, в которой собраны самые крутые бойцы.
– Как насчет Сантоса? Ты с Фруктом говорил? – втягивая в себя коньяк, спросил Эфиоп.
– Говорил… Не нужен ему Сантос, – спокойно сказал Груздь.
– Да? – нахмурился Эфиоп.
– А тебя это удивляет? – скривил губы Сантос. – Меня – нет. Я жизнью за братву рисковал, срок мотал, но все это ерунда, понял? Вика со мной была, поэтому я кругом виноват. Эта сука теперь с Фруктом, а я на фиг не нужен. Фрукт меня за бабу продал! Сегодня он с моей бабой спит, а завтра с твоей, Эфиоп, бабой спать захочет! Ты ему отдашь свою бабу, Колян?
– Так нет у меня бабы, – мотнул головой Эфиоп.
– У меня есть, – спокойно сказал Груздь. – Катя ее зовут.
– Ну, Катя у тебя супер! – восторженно протянул Валидол.
Не самой он мощной комплекции, но выглядел внушительно. Жесткие и резкие черты лица, крепкий противоударный нос, вросшая в покатые плечи голова, руки длинные, сильные. Он и в рукопашном бою хорош, и стреляет лучше всех. И, главное, убивать не боится.
– А если Фрукт на нее глаз положит? – спросил Сантос.
Груздь выразительно глянул на него. Он ведь потому и завел разговор про свою Катю, что его самого волновал этот вопрос.
– И, вообще, кто такой он, этот Фрукт? – взбодренный поддержкой бригадира, распалился Сантос. – Косяк за ним! Пока я срок мотал, он у меня увел бабу! Как это называется? А так и называется, что Фрукт – крыса! За такие дела в приличном обществе опускают, а его подняли!.. Кто он такой, этот Мирон?
– Воровской положенец, – внешне спокойно отреагировал на возмущение приятеля Груздь. – Смотрящий по городу.
– И много мне грева на зону пришло? А шиш с маслом! – вскипел Сантос. – И на фига мне такой смотрящий?
– Ну, тебя не спрашивали, когда его ставили…
– Не спрашивали?! Ну да, не мое это дело, чтобы меня спрашивать. А когда этот Мирон Фрукта на место Свища ставил, меня надо было спросить. И меня, и тебя, и всех! А спросили? Нет!.. Конечно, ведь мы же быдло, нас можно растереть, как плевок. Фрукт мою бабу скрысятничал, и что? А ничего! Не нужен ему больше Сантос, выплюнуть и забыть! А кто Фрукта на место Свища ставил, а? Мирон? А ничего, что этот козел Свища завалил?
Плевать Сантос хотел на Свища, который благополучно забыл о нем. Но Свищ должен был стать знаменем его борьбы за место под солнцем. Знаменем, с изображением Веселого Роджера на нем. Не
– Свища завалил… – эхом отозвался Груздь. И тут же четко выразил свою крамольную мысль: – Это беспредел!
– Не было нас там… – подхватил Эфиоп.
– Валить надо было Мирона! – кивнул Телега.
– Сразу надо было валить, – сказал Груздь. – После драки кулаками не машут.
– Так вас в той драке не было, – внимательно глядя на него, покачал головой Сантос.
Он уже понял, что Груздь ведет свою игру. Этот пацан и сам не прочь поднять братву против Фрукта, но ему не хватало решимости. Поэтому и нужен был ему Сантос с его обидами на Фрукта. Кто-то должен был поднять волну, на гребне которой Груздь мог въехать в рай.
– Не было.
– Поэтому вы сейчас можете с Мирона за Свища спросить.
– За Мироном – воры, – покачал головой Груздь. – Его так просто не сдвинешь…
– А зачем его трогать? – Сантос в раздумье пожал плечами. – Пусть себе живет. А с Фрукта спросим!..
– И что ты ему предъявишь?
– А кто его на место Свища поставил? Мирон?! А кто такой Мирон?! Фрукт должен был сход собрать, у братвы спросить, кого на место Свища ставить. Был сход?
– Не было схода.
– Так давай соберем! Давай у братвы спросим, хотят они Фрукта или нет? Давай у братвы спросим, хотят они меня в команду или нет? Я два года за наше дело срок мотал, и меня за борт? И кто так решил? Какая-то крыса?!.
– Да нет, не какая-то крыса, – в раздумье покачал головой Груздь. – Это конкретная крыса. А сход собрать надо. Телега, что скажешь?
– Сход нужен.
И Эфиоп сказал то же самое, и Валидол.
– Будем поднимать вопрос, – решился Груздь. Какое-то время он напряженно думал, затем, глянув на Сантоса, сказал: – Фрукт не хочет, чтобы я брал тебя в бригаду. А я возьму. Он мне за это предъявит, а я предъявлю ему. И сход запрошу. Но будет сход или нет, я не знаю. Разбор может случиться еще до того. Или Фрукт разберет нас, или мы его, тут одно из двух.
– Наша возьмет, без вариантов! – Сантос очень хотел верить в такой исход дела.
А если не верить, то зачем ввязываться?
– Так и будет, – кивнул Груздь.
Похоже, он думал примерно так же.
– Ну, за удачу! – Взбодренный Сантос потянулся к бутылке.
Но Груздь осадил его.
– Все, больше не пьем, – сказал он.
– Это еще почему? – возмутился Сантос.
Груздь ответил ему взглядом. Он смотрел на него с такой силой, что все вопросы отпали сами по себе. Раз уж они ввязались в столь серьезное и опасное дело, то пьяную лавочку надо закрывать. Это раз. А во-вторых, если бригадир сказал «нет», то не должно быть никаких «почему».