Отважная бродяжка
Шрифт:
– О, моя дорогая, помимо глаз вы унаследовали и характер своей матушки.
Леди Кейхилл порылась в своем ридикюле, нашла тонкий кружевной платок и промокнула им глаза, все еще посмеиваясь.
Из позы Кейт исчезло напряжение, но она продолжала с каменным выражением лица наблюдать за посетительницей. Кейт ненавидела свои глаза. Она знала, что они – точная копия маминых. Отец не давал ей об этом забыть… ее отец, для которого дочь была лишь напоминанием о том, что его любимая жена умерла, рожая ребенка – ребенка
– Теперь, дитя мое, не будьте столь упрямы и глупы, – начала леди Кейхилл. – Я все знаю о вашем затруднительном положении, о том…
– Могу я спросить, как вы об этом узнали, мэм?
– Я получила письмо от Марты Беттс, в котором сообщалось малопонятными фразами в совершенно неграмотной форме, что вы осиротели, одиноки и не имеете будущего.
Суставы пальцев Кейт побелели, она гордо вздернула подбородок:
– Вас ввели в заблуждение, мэм. Марта желает мне только добра, мэм, но она не знает всех подробностей.
Проницательные глаза леди Кейхилл внимательно следили за Кейт:
– Значит, на самом деле вы не осиротели, не одиноки и у вас есть будущее.
– Я действительно осиротела, мэм. Мой отец умер за границей несколько месяцев назад. Оба мои брата умерли приблизительно в то же самое время.
Кейт отвела взгляд, отчаянно моргая, чтобы скрыть навернувшиеся слезы.
– Примите мои соболезнования, дитя.
Леди Кейхилл наклонилась вперед и мягко похлопала ее по колену.
Кейт кивнула.
– Но что касается будущего, мэм, тут вы ошиблись, а потому благодарю вас за беспокойство и… до свидания.
– Думаю, рановато, – мягко произнесла леди Кейхилл. – Я бы еще выслушала подробности о вашем нынешнем положении.
На что Кейт гордо подняла голову:
– По какому праву вы суете нос в мою личную жизнь?
– По праву обещания, данного вашей матери.
Кейт задумалась. Мама. Мама, жизнь которой она украла. Мама, которая забрала сердце мужа с собой в могилу… На какой-то миг показалось, что Кейт будет возражать, но потом она склонила голову, недовольно уступая.
– Полагаю, ничего не остается, как признать ваше право.
– Вы – само милосердие, – сухо произнесла леди Кейхилл.
– Леди Кейхилл, вам на самом деле не о чем беспокоиться. Я в состоянии позаботиться о себе сама…
– Ха! Миссис Миджли!
– Да, но…
– Перестаньте донимать меня, дитя! – остановила ее леди Кейхилл. – Я знаю, что я – слишком прямолинейная старуха, но, дожив до таких лет, привыкаешь поступать на свой лад. Дитя, пораскиньте-ка мозгами, данными вам Богом. Даже самому убогому умишку очевидно – какое бы место не предложила миссис Миджли, оно совершенно не годится дочери Марии Фарли. Служанка, надо же! Тьфу! Другого выхода нет. Вы должны поехать и жить со мной.
Уехать и жить под одной крышей с пожилой аристократкой? Которая, судя по всему, вращается
Какая жестокая ирония судьбы: столь заманчивое предложение поступило именно теперь, когда уже слишком поздно, – а ведь жизнь и так полна, как убедилась Кейт, и горя, и безжалостных насмешек.
– Благодарю за лестное предложение, леди Кейхилл, но я и не помышляла стеснять вас.
– Глупый ребенок! Что за блажь? Это не то предложение, от которого отказываются, не раздумывая. Подумайте-ка, какие оно сулит выгоды. Жизнь, достойную вашего происхождения, вы займете законное положение в обществе. Я же не рабство и тяжкую работу вам предлагаю.
– Я все понимаю, мэм, – ответила Кейт низким голосом. Ее «законное положение в обществе» было утрачено давно, в Испании. – Однако, хоть я и признательна вам за заботу, столь щедрое предложение принять не могу.
– Вы хоть сознаете, что именно я предлагаю, глупая вы девчонка?
– Милостыню, – напрямик ответила Кейт.
– Ах, чтоб тебя! – воскликнула пожилая леди, сердито махнув на нее рукой. – Что такое милостыня, как не глупое словечко?
– Дадите вы ему название или нет, мэм, но деяние останется прежним, – произнесла девушка со спокойным достоинством. – Я предпочитаю никому не быть обязанной. Я сама заработаю себе на жизнь, тем не менее, еще раз благодарю вас за предложение.
Леди Кейхилл недовольно покачала головой:
– Девицы из хороших семей сами зарабатывают себе на жизнь, как же! Что за вздор! В мое время любая девица делала то, что говорили родители, даже пикнуть не смела – а если перечила, то получала отменнуюпорку!
– Но, леди Кейхилл, вы не являетесьмоей родительницей. И я не обязана вас слушаться.
– И не будете, верно? – Леди Кейхилл задумчиво сощурилась. – Вот так, значит, ну что ж, тогда помогите мне встать, дитя. Мои кости совсем одеревенели от тряски по этим жутким ухабам, что слывут дорогами в этих краях.
Удивившись неожиданной капитуляции пожилой леди и, вместе с тем, облегченно вздохнув, Кейт метнулась вперед. Она помогла леди Кейхилл подняться и заботливо проводила ее до двери.
– Спасибо, моя дорогая. – Леди Кейхилл вышла наружу. Указав на изрядно утоптанную тропинку, она спросила: – Куда она ведет?
– В лес, мэм, и дальше к ручью.
– Очень мило, очень по-деревенски, несомненно, если вам такое по нраву, – сказала истинно городская жительница.
– Да, мэм, мне нравится, – ответила Кейт. – Я очень люблю прогулки по лесу, особенно рано утром, когда, сверкая на солнце, на листьях и траве еще лежит роса.
Леди Кейхилл внимательно осмотрелась.