Отважные(изд.1961)
Шрифт:
– А если нас опять заберут, – сказал Витя, – тогда что? Геннадий Андреевич теперь далеко, не выручит.
Коля помолчал. Витя хоть и слишком осторожен, но правда на его стороне. Нет, надо слушаться Колесника: ни в какую деревню не заходить, а вести наблюдение издали.
– Ну, тогда давай найдем где-нибудь стог сена, заночуем, – сказал Коля, – а рано утром заляжем поближе к тем местам, где работают, и посмотрим.
– А что мы будем смотреть?
Нет, Витя по-прежнему невыносим! Всё ему расскажи, будто маленький, сам
Коля рассердился:
– Посмотрим, какой дорогой они на работу ходят. Можно ли к ним подкрасться еще поближе. Может быть, я и отца увижу...
– Так твой отец по полю и ходит!..
– Слушай, Витька, – уже окончательно вышел из себя Коля, – ты слышал, что Колесник сказал? Если не удастся – вернуться назад. Понятно?..
– Понятно-то понятно, – вздохнул Витя. – Тогда давай посидим здесь, что ли. А ночью пойдем.
– Нет, – возразил Коля, – зачем нам под дождем сидеть? Найдем старую копну и спрячемся...
Витя огляделся. Невдалеке от дороги возвышался посеревший, выцветший от дождей высокий стог.
– Смотри, Коля, вот подходящее место!
– Верно! А я сидел, сидел, прямо перед собой смотрел, а не видел. Пошли!..
Через несколько минут они уже взобрались на вершину стога, который кто-то внизу обвязал проволокой; наверное, для того, чтобы ветер не раздувал сено. Лежать было мягко, тепло, да и поверх себя ребята наложили сена, закрывшись с головой. Остро пахло прелью, и от этого еще сильнее охватывала истома. Мальчики заснули таким крепким сном, что ни ливень, ни град, ни снег, – казалось, ничто не могло бы их разбудить.
И все же Витя проснулся. Он проснулся от странного шума, который доносился снизу, откуда-то из-под копны.
Он поднял голову и прислушался: рядом тихо посапывал Коля, ветер шелестел сеном... Нет, ему не показалось. Действительно, под самым стогом как будто кто-то ходит, сильно топая ногами. Что это? Звук приглушенных голосов! Да, несомненно, кто-то говорит. Но где?.. Может быть, это обман слуха?
Витя осторожно раздвинул сено над головой и выглянул. В поле уже темнело; дальние домики растаяли в сумерках, дождь кончился, и в просветах туч кое-где светлело небо. Стараясь не шуметь, он вылез из стога и спустился на землю. Нигде не было и признака людей. А между тем здесь, у самой земли, приглушенные голоса слышались гораздо явственнее.
Может быть, люди сидят по ту сторону стога? Витя пополз налево, и голоса стали как бы удаляться. Тогда он переменил направление – голоса зазвучали более отчетливо. Еще несколько движений, и он услышал их почти совсем рядом. Но странно, они доносились из глубины стога. Витя дотронулся до проволоки, опоясывающей стог, и вдруг один из снопов сдвинулся с места. Витя испуганно отшатнулся: прямо на него темным провалом глянула круглая дыра. Он сразу же все понял. Стог поставлен для маскировки, он накрывает дот. А в самом доте, очевидно, солдаты. Наверное, их там
Витя быстро поправил солому, которую разворошил, прилег у стога и стал внимательно слушать. Странно – там внутри говорили по-русски!
– Да, ты меня озадачил, – медленно проговорил низкий мужской голос. – Холера им в бок, что придумали!..
Другой человек, обладатель высокого, тонкого голоса, который срывался на самых верхах и тогда казалось, что человек захлебывается, видимо продолжал развивать свою мысль.
– Уходить нам надо! Убьют нас с тобой, Василий Дмитрич, ей-богу, убьют!..
– А кто тебе все это сказал?
– Да и говорить не след!.. Ты же сам все слышал.
– Ну, так это он говорил о пленных и мобилизованных, – не сдавался обладатель баса. – А мы кто?
– Да ты пойми, им же не это важно! Они хотят, чтобы ни одна мышь не знала, где этот дот стоит... Сейчас мы с тобой в охране, а завтра работы окончат и начнут подметать. И вместе с сором – нас с тобой... на свалку, в ров!..
– Какой ров? – насторожился бас.
– Да в тот, что недавно за деревней экскаватором вырыли.
– Сказал! Так ведь тот ров против танков...
– Каких танков? Дуралей! Как только построят последний дот, там расстреляют всех, кто работал. Понятно?..
– А мы-то ведь не работали!
– Зато больше всех знаем.
В доте замолчали. Витя почувствовал запах самосада; дым выходил через глазницу дота, как в отдушину. Очевидно, говорившие усиленно курили.
– Да, озадачил ты меня, – повторил бас. – Куда и податься, не знаю...
– А я знаю, – ответил другой собеседник. – Давай украдем бланки, состряпаем себе удостоверения, что направляемся на Украину, в командировку, и рванем...
– Пожалуй, Петя, ты прав. Ничего другого не остается... – Голос понизился почти до шепота: – А что, если уйти к партизанам, а? Покаяться. Может, простят!..
– Что ты! Что ты! – в ужасе воскликнул другой. – Из огня да в полымя! Доказывай, что нас не подослали. Вздернут, и все...
Обладатель баса тяжко вздохнул:
– Прокляты мы, Петька!.. Нет нам места на земле. Погибнем, и не вспомнят, где кости наши зарыты...
– Ну вот, расплакался!.. Так решили – уходим?
– А когда?
– Как справимся, так и пойдем. Недели через две.
– Хорошо! Денег надо будет подсобрать, да и продуктов.
– Это уж обязательно... Ну, пошли, Василий Дмитрич, скоро смена – нас будут искать.
В глубине дота звякнули приклады. Витя замер. Сейчас они будут вылезать! С какой стороны? Но тут же он сообразил: раз здесь глазница, то выход должен быть где-то по другую сторону. И он не ошибся: выход из дота находился метрах в десяти, на скате невысокого холма Там был устроен лаз в траншею, и для маскировки его прикрывал большой, врытый в землю куст.