Овертайм
Шрифт:
Закончив с общими темами, журналисты принялись за частности. Здесь даже у хоккеистов молча отсидеться не получилось. Мнения вратаря, как старожила "волков" и капитана, как самого результативного игрока, интересовали акул пера по целой дюжине вопросов. Не молчала и Барская. Ее короткие, меткие ремарки заполняли паузы и незаметно подталкивали ко все новым и новым проблемам. Словно опытный кукловод, Настя заправляла процессом, хотя сама при этом находилась в тени, за широкими спинами мужчин.
– Вчера вечером один из игроков, Николай Клюев, попал в аварию, - высокий сутулый журналист из первого
– Какой диагноз ставят врачи, когда мы сможем снова увидеть его на площадке?
– У него закрытый перелом ноги. Все довольно серьезно, хоть Коля и рвется в бой, - Репин взял со стола бутылку с водой, смочил горло.
– Наш орел, будь его воля, прикрепил бы конек прямо к загипсованной ноге и играл бы дальше. Но нельзя.
– А как же Чемпионат мира?
– раздалось с галерки.
– Осталось всего полтора месяца до начала.
– Николай больше в этом сезоне на лед не выйдет, - Барская коротко отсекла любые надежды.
– Как скажется на игре команды отсутствие одного из форвардов?
– тут же прозвучал следующий вопрос.
– Наши соперники по полуфиналу лишились сразу двух игроков, - усмехнулся генеральный менеджер.
– Само стечение обстоятельств выровняло позиции команд.
– Выходит, Клюев пострадал не напрасно, - пошутил кто-то из зала.
– Как-то так, - Юра пожал плечами.
– Подскажите, сборная лишилась трех игроков из основного состава, двух форвардов и одного защитника, - знакомый скрипучий голос невозможно было не узнать. Тот самый репортер, что давеча своим вопросом взбесил Таранова, сейчас с равнодушным видом взирал на представителей команды.
– В связи с этим не поступало ли в адрес клуба заявок на других хоккеистов?
– Зачем?
– округлил глаза Репин.
– В составе сборной достаточно запасных игроков.
– Перефразирую свой вопрос, - журналист недовольно прокряхтел, полистал какие-то распечатки.
– Согласно последним данным, капитан вашей команды лидирует по количеству очков в личном зачете. Это общеизвестная информация, голые цифры, так сказать. В основном составе сборной появилось три вакантных места. Логично, что в такой ситуации руководство Лиги обязано обратить внимание на господина Таранова.
– Мы не отвечаем за такие решения, - осклабился Репин.
– Следующий вопрос, пожалуйста.
Но журналистская братия уже почуяла скандал и хищно набросилась на самого Андрея. Тот чуть не сломал шариковую ручку, когда сразу три газетчика скороговоркой выдали:
– Андрей, Вы не получили вызов?
И пока капитан не послал всех к чертовой матери, Настя четко ответила за него.
– Нет, вызова не было.
– Но почему?
– пропел тот же хор голосов.
Именно этого она и ждала. Вот оно. Не зря потратила два часа на личное приглашение именно тех, кто спросит. Ставки сыграны. Теперь осталось одно - затянуть петлю потуже.
– Думаю, этот вопрос необходимо задать руководству Лиги, - стараясь не смотреть на ошарашенного генерального менеджера, Настя продолжила.
– На сегодняшний момент Андрей Таранов является самым результативным игроком... страны. Статистика говорит сама за себя.
– Анастасия, позвольте...
– почуяв запах жаренного,
Однако Гагарин был быстрее. Вратарь молниеносно схватил второй микрофон. "Мое!" светилось у него во взгляде, и пока Репин пытался понять, что же такое происходит, Барская окончательно завладела всем вниманием собравшихся. Неоспоримые аргументы в пользу включения Таранова в состав сборной были подхвачены на "ура".
Никаких упреков Лиге, никаких угроз или призывов - только голые факты. Бескомпромиссная статистика матчей: шайбы, голевые передачи, эффективность игры в меньшинстве и общее время, проведенное на площадке. За сезон все настолько привыкли видеть капитана на льду, что это стало казаться чем-то естественным, повседневным. Сейчас же, в сравнении со средними показателями, обнажилась совершенно другая реальность. Таранов пахал. Пахал, как проклятый, на каждой игре, несмотря на травмы и общую усталость.
С каждой цифрой шум в зале становился все громче. Общее недоумение пчелиным ульем напряженно жужжало в воздухе. Первые же домыслы попали в цель, но Барская все отвергала, не позволяя дискредитировать Совет директоров Лиги. Только белыми и пушистыми они пойдут на встречу. Союзники, и ни в коем случае не противники.
Андрей чувствовал себя лотом на каком-то дурацком аукционе. Его расхваливали, как яйцо Фаберже, и чуть ли не под микроскопом пытались найти хоть какой-нибудь изъян, причину, по которой такой экспонат не подходит Лиге. Словесный теннис превратился в пинг-понг. Голова шла кругом от всех этих "Здоров?", "Готов?", "Хочет?" и "Сможет?". Он даже отмолчаться не мог, предатель Гагарин каждый раз тыкал включенный микрофон под нос.
Бесило все. А когда спустя десять минут побелевший Репин с телефоном в руках рванулся из зала, до него дошло...
– Ну, Настасья, вот дает!
– вратарь восторженно наблюдал, как официальный пресс-секретарь команды вгоняет последний гвоздь в крышку гроба собственной карьеры.
– Если после этого тебя не вызовут, журналисты линчуют Совет директоров и поставят крест на всей сборной. Четвертая власть как-никак!
– Кто ее просил...
– зло прошептал Таранов. В памяти тут же всплыла вчерашняя ссора в машине. А ведь он искренне надеялся, что на этом все и закончится. Болван, который за полгода так и не понял, с какой женщиной имеет дело. Ведь это Настя! Барская от маленьких, аккуратных пальчиков на ногах, до кончиков волос. Его женщина!
– Блин...
– Да, Андрюха...
– протянул друг, выключая ставший ненужным микрофон.
– В кои-то веки с бабой тебе повезло.
– Угу, как утопленнику, - капитан засунул сжатые кулаки в карманы удобной спортивной кофты.
– Это ее выбор.
– Ты думаешь, мне от этого легче?
– Андрей вопросительно приподнял бровь.
– А ни хрена!
– Может и обойдется... по-родственному.
– Ты в это веришь?
– сам он не верил. За несколько пренеприятнейших бесед со Скруджем на личном опыте успел убедиться: этот человек никому ничего никогда не прощает. Слишком много "не" и "ни" - сплошные рамки. И Настя в них росла... От размышлений стало хуже. Хотелось подняться и разогнать к чертя собачьим всех журналистов. С него хватит, с нее - тем более.