Овод
Шрифт:
– А что для тебя семья?
– Люди, которым ты нужен: в радости, в горе, в мелочах, всегда. Они приходят в нужную минуту и остаются рядом, несмотря ни на что. Свой мир, родной человек, дети…
– Вот с последним как раз-таки у него и проблемы, – гоготнув, привлекает моё внимание. Впервые за то время, что мы находимся здесь.
– Почему?
– Почему? – подаётся вперёд, с интересом осматривая меня. – А он не рассказал?! Высокие отношения, – язвительная усмешка. – Ты в курсе, что он был женат? – едва
– Сказал, что не оправдал ожиданий отца.
– О да! – смакует Эрнест, чувствуя себя хозяином положения. – Ожиданий было столько, что имя Яниса у отца с языка не сходило, а в итоге… – разводит руками. – Я остался один.
Не думаю, что факт первенства его расстраивает, но драматизировать Эрнест привык, как и отыгрывать на все сто любую роль.
– Расскажешь? – Не знаю, зачем мне информация, причиняющая ещё большую боль, но хочется знать хоть что-то о том, кого я отныне никогда не увижу.
– Семейство Одинцовых владело нефтяными вышками, и папа давно положил глаз на них. И случай представился: дочери Валерия Одинцова понравился Янис. Встретились на какой-то вечеринке, завязалось знакомство, которое папа решил переквалифицировать в нечто большее, а точнее, объединить капиталы посредством брака. Одинцову идея показалась отличной, к тому же сама Виктория тянулась к Янису. Свадьба гремела несколько дней, став событием года. Мне тогда десять было, но даже я помню самые яркие моменты. А затем все стали ждать.
– Чего?
– Что может навсегда связать две семьи?
– Дети. – Догадка приходит мгновенно.
– Именно. Но время шло, а ничего не происходило. Спустя год Одинцов отправил дочь в европейскую клинику, где подтвердили: всё в порядке, никаких проблем с зачатием не имеется. И тогда пришло время Яниса.
– Он бесплоден?
Вспоминаю, как он не заботился о защите во время секса, а на следующий день заверил, что волноваться не о чем.
– У него выявили астенозооспермию. Нарушение, при котором сперматозоиды настолько вялые, что не могут оплодотворить яйцеклетку. Это, по сути своей, симптом, а не заболевание.
– А причина? – присаживаюсь на край кровати, проявив интерес, к которому Эрнест стремился.
– Проблемы, связанные с внутренними органами или влияние внешних факторов, например, повреждение или же генетические дефекты. После обследования причиной объявили травму, которую Янис получил во время службы в армии.
– То есть он может иметь детей?
– Может, конечно, – фыркает Эрнест, закатив глаза, – но вероятность этого настолько ничтожна, что он может пытаться всю жизнь, а отцом не стать. Проще говоря – один шанс на миллион. – Довольная улыбка оповещает, что проблемы Яниса доставляют ему удовольствие.
– С Викторией шанса не случилось?
– Плюсом к его диагнозу добавился ещё один – биологическая
– Теперь вся надежда на тебя?
– Именно. Я столько проверок прошёл, чтобы родители убедились в возможности продолжения семейства Тафановых, что со счёта давно сбился. Но как только подтвердилось, что со мной всё в порядке, папа откинул в сторону Яниса и сосредоточился на мне.
Теперь понятно, почему между отцом и старшим сыном присутствует напряжение. Янис не оправдал надежд, а точнее, не позволил отцу обогатиться за счёт новых родственников.
– Что было потом?
– Янис пытался изнасиловать мою мать, и отец его выгнал.
– Чего?! – поднимаюсь, таращусь на Эрнеста, который произнёс нечто несочетаемое. – Я никогда не поверю, что Янис совершил такое. Это гадко. И невозможно.
Вспоминаю Ольгу, и не вяжется сказанное Эрнестом. Но Янис откровенно её недолюбливает, может, эта ситуация и стала причиной конфликта? И как бы я мысленно его ни называла, обвиняя в предательстве, поверить в подобное обвинение не могу.
– Мне известна версия мамы, а она лгать не может, – убеждает Тафанов, – а Яниса ты хреново знаешь. Я лично верю в это безоговорочно.
– Ты идиот, который живёт чужим умом. – И я знаю, о чём говорю, слыша ежедневные монотонные наставления отца Эрнеста, словно сам он живёт по кем-то написанному сценарию. – Отец контролирует каждый твой шаг, слово, решение. Ты несамостоятельное, бесхребетное существо, неспособное существовать в этом мире без поводыря, – повышаю голос, надвигаясь на него. – Кто ты без денег отца? Пустое место! Янис живёт самостоятельно и способен выбраться из любой, даже патовой ситуации, а ты? – тычу в него пальцем, а Эрнест медленно поднимается и пятится к двери. – Ты со стороны себя видел? Да у тебя из мужского только член между ног!
Меня несёт, в последнее время моё настроение напоминает американские горки, с которыми я не могу совладать.
– Сейчас я им и воспользуюсь, – угрожающе надвигается на меня, расстёгивая ремень, – к тому же ты всё равно станешь моей женой. Так что решим вопрос с наследниками сразу.
– Я не выйду за тебя замуж! И не смей ко мне прикасаться!
Выставляю ладонь, понимая, что физически Эрнест сильнее меня, и сопротивляться долго я не смогу. К тому же левая рука функционирует не в полную силу.