Ожившая мечта
Шрифт:
Джералд разжег в ней пламя, подобное которому не случалось вызвать никому из мужчин. До того, как он вошел в ее жизнь, она не знала, что значит сгорать от страсти. Даже не догадывалась, что она вообще на это способна.
Джералд слегка отстранился, и Кэрол протестующе застонала. Он обхватил ее рукой за талию и повел из гостиной. Музыка по-прежнему играла, и будоражащая мелодия саксофона провожала их, когда они шли в спальню.
Стоя возле кровати, Джералд принялся томительно-медленными движениями расстегивать на ней блузку, после чего столь
— Ты так прекрасна! — прошептал он.
Когда он склонил голову ей на грудь, Кэрол вновь пронзила вспышка страсти, словно удар молнии. Ей хотелось охватить его всем телом, слиться с ним в единое существо. Ноги едва держали ее.
Кэрол лихорадочно сбросила с себя оставшуюся одежду, и то же самое сделал Джералд. Он положил ее на кровать, и Кэрол, в последний раз следуя доводам рассудка, едва смогла выдохнуть:
— Я не… мне кажется, я…
— Все будет хорошо. Я позабочусь об этом, любовь моя. — Мягкий шепот Джералда слегка щекотал ее ухо.
Любовь. Она действительно стала его любовью, отныне и навеки? Ах, кажется, это уже неважно сейчас… Все мысли, все сомнения оставили ее.
Она прошептала его имя, и он вошел в нее, овладевая ею, жаждущей и страстной. Казалось, они навсегда соединились нераздельно.
Она отдавалась в полном самозабвении, наслаждаясь упоительной близостью. Словно какой-то вихрь возносил ее выше и выше, до тех пор пока они не растворились друг в друге в завершающий момент экстатического восхождения.
Потом, когда все было кончено, она блаженно закрыла глаза и заснула в его объятиях в обволакивающем теплом сумраке спальни.
Когда Кэрол проснулась, солнце уже пробивалось сквозь задернутые занавески. Повернувшись к Джералду, она увидела, что он приподнялся на локте и с улыбкой смотрит на нее. Она улыбнулась в ответ, но, заметив, что его взгляд устремлен на ее обнаженную грудь, смутилась и попыталась натянуть на себя покрывало. Джералд протянул к ней руку и остановил ее.
— Ты слишком хороша, чтобы прятаться под покрывалом. Я хочу видеть тебя всю.
Кэрол тоже доставляло удовольствие смотреть на него, и, чтобы поддержать эту игру, она протянула руку, касаясь темных завитков на его груди, а затем провела ею вниз, вдоль покрывала, которое не могло скрыть его возбуждения.
Джералд перехватил ее взгляд и усмехнулся.
— Должно быть, ты думаешь, что прошлой ночью буря утихла раз и навсегда?
— Почему я должна так думать?
— Действительно, почему? То, что произошло, лишь усилило мое влечение к тебе, и теперь оно еще сильнее, чем раньше. — Он привлек ее к себе. — И ты наверняка догадываешься, как я хочу тебя.
Несмотря на теплую волну, которая прилила к ее лону, Кэрол попыталась призвать на помощь остатки здравомыслия.
— Мы не можем оставаться здесь, — запротестовала она. —
Джералд снова улыбнулся.
— Эрвин уже и без того зол на меня как сто чертей, а что касается ранчо, то Хосе вполне способен о нем позаботиться. И даже если мы отправимся в путь прямо сейчас, это не поможет нам быстрее найти Тэду и Келвина, поскольку неизвестно, где они.
Он поцеловал ее медленным глубоким поцелуем, и понемногу все одолевавшие ее заботы отступили. Кэрол поняла, что он прав: ее желание возрастало по мере того, как он все больше доказывал, что может доставить ей наиболее полное и восхитительное удовольствие. Она много раз представляла себе, как они с Джералдом занимаются любовью, но насколько же реальность превзошла ожидания!
Когда, обессиленные, они лежали на смятом бархатном покрывале, Джералд прошептал ей:
— А ведь мы совсем забыли, что здесь имеется роскошная ванна с подогревом! Как насчет того, чтобы продолжить там?
Но Кэрол до такой степени наслаждалась его близостью, что ей совершенно не хотелось никуда идти. Вдруг она вспомнила его давешнюю фразу, о смысле которой так и не успела спросить:
— Я никуда не двинусь отсюда, пока ты не расскажешь, кто такой Джорди. Ты говорил, что готов поспорить на него.
Джералд рассмеялся.
— Так говорил мой дед. Дедушка Маклауд был шотландцем с головы до ног. У матери хранился его портрет в шотландском костюме: килт, клетчатый плед, кинжал в ножнах из черненого серебра и в придачу белый терьер у ног. От отца ему досталось семь золотых гиней, на каждой из которых был портрет Георга Третьего. Вот почему шотландцы обычно называют их «Джорди».
— И много у тебя осталось таких Джорди?
Кэрол почувствовала, как мускулы Джералда напряглись.
— Только один, который матери удалось спрятать и отдать мне перед смертью. Отец проиграл все остальное в карты и в рулетку. И даже портрет деда.
Кэрол была потрясена. До сих пор страсть Келвина представлялась ей чем-то несерьезным. Но теперь, когда она узнала, что он растратил фамильные ценности на ее удовлетворение, ей стало страшно. С таким же успехом он может проиграть «Харт-вей», если станет мужем Тэды. Про себя она взмолилась, чтобы у Тэды хватило решимости настоять на своем намерении устроить свадьбу только по возвращении домой.
Кэрол села на кровати, собираясь объявить, что они сию минуту возвращаются на ранчо.
— Тот, кто последним добежит до ванны, превратится в лягушку! — объявил Джералд, быстро соскакивая на пол.
— Это нечестно! — возмущенно закричала Кэрол, устремляясь за ним. — Ты меня не подождал! И к тому же только мужчины превращаются в лягушек, вспомни лягушечьего принца.
Джералд остановился.
— Правда, я совсем забыл. Только после тебя, дорогая. Но ты должна обещать, что, если я превращусь в лягушку, ты подаришь мне свой волшебный поцелуй и он вернет мне прежний облик.