Ожог от северного сияния

Беззубенко Наталия

– Тони? – улыбнулась она, успокоившись.

– Агент Тони в самый раз, – Антон подмигнул. – И все? Больше за ночь ничего не надумала? Ну тогда погнали в новую жизнь, агент Тина.

В адвокатской конторе их уже ждали – сам адвокат и регистратор из загса (чего только не делают деньги даже в воскресное утро). Антон решил преподнести деду сюрприз, явить во всей красе не невесту, а законную жену. Хотел дед женитьбы непутевого внука – вот, получай. Внук в состоянии кое-что и сам сделать, без посторонней помощи. А про остальное уговора не

было. С бумагами разобрались быстро, Тина подписала не читая. Дед устроил бы Антону взбучку, если бы внук проявил такую небрежность к документам.

Потом в магазины, чтобы красоту навести. В бутике Грешница робела, выбирала глухие водолазки и мышиные юбки в пол. Так дело не пойдет! Выглядеть мадам Карельская должна сногсшибательно. За дедово сердце не переживал, крепкое. Сам выбрал кричаще красное платье, выставляющее напоказ всех ее татуированных змеек и драконов. Добавил черные сапоги.

В салоне по соседству ей сделали укладку и вечерний макияж. Антон критично осмотрел жену с головы до ног и остался доволен результатом. Облик вполне соответствовал сетевому профилю Грешницы. Дерзко, хищно и порочно. И все-таки чего-то не хватало…

– Мне всегда придется так ходить? – спросила она, покачиваясь на высоченных каблуках и делая неопределенный жест рукой с кроваво-красным маникюром.

– Нет, только сегодня, потом как хочешь. – Он кивнул на бумажные пакеты с покупками, супруга выбрала немаркие свитера и невзрачные ботинки на толстой подошве.

– Ужин в семейном кругу, – задумчиво продолжил Антон, не отводя взгляда от ее длинных пальцев. – Ты, я и дед. Еще Любушка, дедова помощница, но она нам почти как родственница…

– Хорошо, – заметно расслабилась она и убрала светло-каштановый локон за ухо.

Вот тут-то до него и дошло. Украшения! Для завершения образа молодой жене (звучит-то как!) не хватало украшений. И самое главное – ее безымянный палец без обручального кольца. Последний вопрос решился на нижнем этаже торгового центра, в ювелирном.

«Выбирай, потом на память останется», – шепнул он Тине, застывшей перед сверкающей витриной. Ей приглянулось платиновое золото. От себя он добавил пару серег-гвоздиков, его последней подружке такие нравились.

Глава 6

Выражаясь языком тети Зины, весь день Тина чувствовала себя «не в своей шкуре». Подобрали дворняжку на улице у помойного бака, нацепили дорогой ошейник породистого пса и повели на выставку. В торговом центре продавщицы пялились на нее и в ужасе закатывали глаза к потолочным хромированным лампам. Что рядом с таким красавцем с обложки гламурного журнала делала эта замухрышка? – разевали рты от удивления, но прилежно исполняли свою работу и лучезарно улыбались состоятельному клиенту. Тина их старательно игнорировала.

Сама бы она, конечно, ни за что в такое не вырядилась. Но, увидев в примерочной серенький кардиган с плиссированной юбкой, Антон громко фыркнул и взял дело в свои руки. Консультанты порхали

по залу, одаривая Тину завистливыми взглядами, подтаскивали вешалки с умопомрачительными вещами – яркими, как тропические бабочки, и нелепыми, как стрекозиные крылья у бегемота. Только не это, взмолилась про себя Тина при виде кумачового платья: жутко облегающего и жутко дорогого. Сапожки на шпильках, пыточное изобретение модельеров, шли в комплекте.

Макияж напомнил боевой раскрас индейца, собирающегося на охоту или на встречу с вождем клана. Вождь… Встречи с ним Тина опасалась больше всего на свете.

Прямо с порога Антон предъявил деду свидетельство о браке. Мимоходом отметил: у супруги имя Антонина, у деда Карп Григорьевич. Будьте знакомы, родственнички. Дед, если и удивился, вида не показал. Поздоровался, предложил пройти в столовую отужинать.

Карп Карельский напомнил ей морского царя из мультика про Ариэль, только золотого трезубца не хватало и рыбьего хвоста. Седовласый, всемогущий, с проницательным взглядом.

Голова у Тины закружилась, как только она переступила порог огромного особняка с колоннами. На мраморному полу каблук поехал в сторону, и гостья почти что растянулась перед хозяином. Хорошо, супруг подоспел вовремя, за локоток придержал, шепнул нежно на ушко (но так, чтобы и дед услышал): «Спокойно, дорогая». С громадным облегчением Тина сбросила сапоги и нырнула в тапочки с пушистыми помпонами.

Около стола, сервированного на четверых, хлопотала женщина средних лет. Платье свободного покроя скрывало ее раздобревшее тело. При виде гостей ее полноватое лицо озарила улыбка. Любовь Петровна, по-домашнему Любушка, некогда няня Антона, теперь незаменимая помощница по хозяйству. Антонина, жена Карельского-младшего.

– Жена?! Да как же так… А свадьба? А гости? А угощение?! – всполошилась Любушка.

– Все будет, но позже, – прервал ее причитания Карп и занял место во главе стола.

Любушка, поджав полные губы, отметила татуировки на Тинином теле, и девушке захотелось прикрыться пледом с дивана. Горестно вздохнув, няня потрепала Антона по щеке, тот заулыбался, нарочито бодрым голосом грянул:

– А чем это так пахнет? Не моими ли любимыми котлетками?

– Твоими, Антошка, твоими. И картошечка, и салатик с грибами – все, как ты любишь.

– Суп, надеюсь, нормальный? Борщ, уха? А не зеленая дрисня как в прошлый раз? К тому же холодная, – с подозрением косясь на закрытую супницу, буркнул Карельский-старший.

– Э, Карп Григорич, то французская кухня была, суп со шпинатом, чтоб вы понимали. Сами просили что-нибудь необычное, для вас расстаралась – и все впустую, только продукты извела.

– Подогреть нельзя было? Шпинат твой.

– Так холодным подают.

– Холодным! У речной ряски и то вкус добрее.

– Вам виднее, бродите по ночам по своим рыбалкам, опять бок застудится, – ответила Любушка и принялась разливать суп по фарфоровым тарелкам.