Пацаны в городе. Война казанских улиц
Шрифт:
Посланный небом
Валентина Александровна пережила большое горе – потерю сына. Ничто, казалось, не могло залечить эту рану – даже время не могло помочь. Но однажды, в день своего рождения – 52 года, она увидела необычный сон…
– Я увидела образ Казанской Богоматери, и она держала нечто светящееся в руках. Я присмотрелась – а это чье-то лицо. И она говорит мне: «Вот этот мальчик сидит в тюрьме безвинно. Найди его и усынови…» А дальше совершенно четко произносится
– Неужели вы запомнили все сказанное?
– Абсолютно точно запомнила, а проснувшись, записала на бумаге. Сначала отношение к этому у меня было какое-то неопределенное, а потом зашел сосед – читает адрес на бумажке и говорит: «Да я же там сидел!» Поговорили с ним, посоветовались, и он предложил – ты напиши туда письмо на имя начальника. В конце концов, попытка не пытка. Я так и поступила, а через некоторое время пришел ответ…
– Неужели такой человек нашелся?
– Нашелся, и все совпало – Елама Руслан Игоревич, зэк со страшным тюремным стажем в 16,5 лет. За время заключения он не получил ни одного письма, и никто к нему не приезжал на свидания. Я тут же собрала вещи, подарки, еду и поехала на зону…
– Вы помните первую встречу?
– Конечно, он зашел в комнату и спросил: «Кто вы?» Я вздрогнула – голос был очень похож на голос сына, и что-то очень родное было во всей его фигуре. Я рассказала ему свою невероятную историю – наверное, поначалу он принял меня за сумасшедшую. Терпеливо выслушал, а потом встал и ушел.
– И что было дальше?
– Невзирая ни на что, я ездила к нему в течение полутора лет – это было окончание его срока заключения. Узнала все о его жизни – оказывается, он фактически был брошен своими родителями: с 14 лет мать и отчим не вспоминали про него. На улице попал в дурную компанию, стал воровать, а потом – срок за сроком. А в тюрьме он неожиданно для себя стал… писать иконы. Незадолго до встречи со мной увидел необычную женщину во сне, она сказала: «Хватит тебе страдать, пошли…» Он долго гадал – к чему этот сон? А потом появилась я…
– И что потом? Вы усыновили его?
– Фактически усыновила. После освобождения забрала его к себе, начали жить вместе, он стал называть меня мамой. А потом он, наконец, нашел себе дело по душе – в составе бригады строителей начал возводить храмы. Говорит, что чувствует, как Бог поддерживает его, как с каждым днем новым смыслом наполняется его жизнь… Воистину каждый в этом мире имеет шанс на спасение: мать вновь найдет сына, а сын обретет мать. И ничто этому спасению помешать ни может – ни смерть, ни тюрьма…
«Банды Советского района». Эта группировка объединила сразу 10 более мелких «контор» – это произошло только в 90–х, поэтому это один из самых молодых логотипов.
Воспоминания
«Лучший друг у меня разбился в те годы на мотоцикле. А вот двоюродный брат Радик в 1992 году сел за убийство с особой
Линар Валеев»
«Мне вспомнить нечего, я не мотался, а вот мою олимпийку тех лет носит сын. И однажды в Борисково местные пацаны, увидев его в этой олимпийке, отнеслись к нему с уважением, хотя он вообще не при делах…
Вспомнил одну историю – было это в 1983 году. Мы учились в УПК на водителей. Занятия еще не закончились, и в перерыве мы увидели во дворе УПК толпу чужих пацанов, человек пятнадцать, которые ждали нас, чтобы после занятий нас «хлопнуть». Видимо, кто-то кого-то толкнул плечом, и чужие приехали разобраться. Нас было пять-шесть человек. Сотовых телефонов тогда еще не было, чтобы позвать своих на помощь. Мы, по сути, блокированы, а силы неравные.
Сидим на последнем занятии по медподготовке: Марат Камалов шутит – сейчас пригодятся бинты, шины. Выходим после занятий, стоим у входа. Толпа стоит в отдалении, ждет нас. Подъезжает инструктор по вождению – забрать Марата на занятие, видит толпу, понимает все. Марат запрыгивает в кузов, чтобы хоть что-то найти отбиваться от толпы (арматуру ли, кусок трубы), но ничего нет. Инструктор зовет Марата – пора, мол, ехать. Ну, думаем, минус один…
И тут мы видим вдалеке идут по Сабану четыре пацана в сторону кладбища. По-моему, Альберт Гараев узнает среди этих ребят знакомого и начинает их звать к нам. Те ребята, увидев толпу чужаков, сразу все поняли и побежали к нам на помощь, сопровождая свой бег криками и свистом. Толпа чужаков подумала, что мы вызвали подмогу, и быстро ретировалась, хотя нас было намного меньше. Помогло то, что мы были все-таки на своей территории…
Талгат Назмутдинов»
«Могу сказать, что за пять студенческих лет на улицах Казани я всего пару раз видела группы «основных», но девочек они вроде бы не трогали. Зато в стройотряде после второго курса, в 1985 году, у нас было 10 мальчишек, которых нам прислала «на перевоспитание» детская комната милиции. Двое из них были довольно злые ребята. Они нам, конечно, бравируя, много всякого интересного рассказывали и давали «ценные советы». Наверное, на них достаточно позитивно действовало «девчачье общество»…
Но на самом деле у них была вполне серьезная задача: они выполняли работу, связанную с поднятием тяжестей на стройке, – мы строили сельскую школу в Бавлинском районе. Подростки наши обычно таскали носилки с раствором, разгружали стройматериалы, а особенно любили дежурить на кухне…
Маргарита Полунова, г. Москва»
«В нашем доме жил один из лидеров известной казанской группировки: мой сын дружил с его сыном. Узнали о его принадлежности к группировке мы только в 90-е, когда он неожиданно исчез. Оказывается, на его совести было несколько убийств – получается, что киллер жил в одном подъезде с нами. Подумать об этом никто не мог: они всегда были с нами приветливы и доброжелательны, всегда здоровались и улыбались. Кстати, мама киллера была преподавателем в КФУ – очень хорошая женщина…