Пача number two
Шрифт:
Подключился и Семён к этому веселью. Начал бить короткими, выстрела по два-три, очередями.
Хунхузы отстреливаются и чья-то шальная пуля со шлепком попадает в забор надо мной.
Да-да-да-да! А вот это уже пулемёт.
Чёрт! Выстрелы слепят в темноте… Вспышки от собственных же выстрелов… Я стреляю больше по направлению к врагам, чем по ним самим.
А вот и ещё парочка автоматов подключилась. Но пэпээма чего-то больше не слышно.
Опять длинной очередью ударил пулемёт и
— Сёма! Их нельзя упустить!
Я вскакиваю на ноги… И получаю сильнейший удар в живот, от которого снова валюсь в снег… В глазах темно… Дышать нечем…
Кто-то меня ворочает, переворачивает на спину…
Как же больно, блять… Кое-как сквозь зубы я втягиваю в себя воздух…
Различаю над собой обеспокоенное лицо Семёна.
— Ты как?
— Не знаю… Дышать больно… — сиплю ему в ответ.
— Ну это понятно! Пуля то прямо в автомат попала! Ну а тот… Повезло…
Я с ним молча соглашаюсь. Повезло…
Убедившись, что со мной всё относительно нормально, Семён убегает, а я остаюсь лежатъ.
Лежу, смотрю на небо. Звёзд совсем мало, а вот вокруг луны видно светлое кольцо… Мороз, наверное, будет…
Стрельба постепенно стихает. Изредка слышны короткие автоматные очереди и одиночные выстрелы…
— Эй, сосед! Ты живой там?
— Не дождётесь… — хриплю в ответ.
— Вашбродь, ты штоль?
— Я, я… Помоги сесть…
Скрипит под ногами снег и ко мне с винтовкой в руке подходит старик Авдонин.
— Эк тебя как, Вашбродь…
Помогает мне усесться на снегу, поправляет на голове папаху. Потом поднимает мой автомат.
— Ну ни хрена ж себе! Везучий ты, Вашбродь…
Ну да, везучий… Пуля немного бы в сторону и хана бы мне была.
А так она прямо в затвор угодила. Ну а от удара автоматом в живот ещё никто не умирал…
Прихрамывая возвращается Семён. Говорит, что только несколько человек в лес ушло. Преследовать их в темноте не стали. Ну и правильно. Нахрен на пули нарываться?
Я шкандыбаю в сторону фабрики. Туда же постепенно собираются и все остальные.
… В результате ночного нападения банды хунхузов мы потеряли одного из сторожей фабрики убитым, а второй был ранен. Но именно он поднял тревогу и начал стрелять по бандитам.
Погиб и стрелок из пэпээма. Совсем молодой казак Андреев. На полгода моложе нашего Семёна он был. Пуля ему в голову попала. И сразу насмерть…
Ещё несколько человек получили ранения разной степени, но, слава богу, ничего тяжёлого.
Зато побитых хунхузов мы насчитали целых двадцать три человека. Плюс ещё захватили восемь саней вместе с конями. Плюс их припасы и оружие…
Распоряжался здесь всем уже Степаныч.
Глава 17
Пусть и не с самого утра, а часов в десять, к нам в дом заявился Степаныч. Поинтересовался моим самочувствием и спросил, что я сам думаю об этом ночном нападении.
А что тут думать? Хунхузы ведь пришли сюда не просто пограбить, а конкретно на захват фабрики и оружия. И не с бухты-барахты они припёрлись, а по чьей-то конкретной наводке.
Вот только они не ожидали, что у нас в станице столько автоматического оружия окажется. На этом то и погорели…
Так что придётся теперь мне охрану усиливать. И самой фабрики, и перевозок готовой продукции.
Чую я, что это только первая ласточка была. Будут и ещё нападения. А то что-то расслабились мы после войны…
Степаныч в этом вопросе был со мной полностью согласен. И обрадовал меня вестью, что парни с Выселок сегодня утром обнаружили в лесу одного из раненых бандитов.
Хоть тот и пытался сопротивляться, но ему быстро намяли бока и притащили в станицу. За что и получили свои законные трофеи — старую, однозарядную ещё, винтовку Маузера и всё, что на бандите нашли.
А этот хунхуз, хоть и плохо, но по-русски говорил. И рассказал, что да, шли они сюда именно за оружием. Об этом им какой-то европеец рассказал. Не им конкретно, а их главному.
Но тот, к сожалению, поймал в грудь пулемётную очередь и теперь уже никому и ничего не скажет… А жаль… Очень жаль…
Трофейное оружие нам от них досталось всякое разное. Но вот шесть винтовок оказались английскими десятизарядками. Почти новыми. И в добавок у них обнаружились и английские фунты. А это уже заставляет сильно задуматься…
Степаныч мне посоветовал, кого ещё из станичников можно будет дополнительно принять на постоянной основе на охрану фабрики, посидел ещё немного, напился чаю и ушёл заниматься своими делами.
Ну а я с облегчением завалился отдохнуть. Всё-таки дышать и двигаться мне пока ещё больно. Ведь синяк на полживота здоровья никому не прибавляет…
Заявился после учёбы Василий Палыч и начал меня пытать насчёт ночного боя. А то все мальчишки в школе об этом знают, а вот он — нет! Мамка утром не разрешила меня будить…
Пришлось мне доставать покорёженный пулей автомат и вручать сыну.
— Вот… Если бы не этот автомат, то меня бы убили. Так что ничего интересного для меня там не было. Пострелял по хунхузам немного, а потом вот пулю схлопотал…