Палач. Найти себя
Шрифт:
Она не успела даже кивнуть, как он бесшумно растворился в сумраке, словно привидение. Коротко вздохнув, она принялась терпеливо ждать в тени елей, надежно укрытая от лишних взоров. Хэш направился прямиком в деревню и осторожно обошел все дома по очереди. Вернувшись обратно к Эриане, он проводил ее в деревню и, остановившись у одного из домов, постучался. Дверь открыла молодая женщина, вдова, уже пострадавшая от повстанцев и считавшая их обычными разбойниками. Увидев перед собой палача, она побледнела, икнула и отступила немного.
– Р'хате! Умоляю, пощадите! Мы ни в чем невиновны!
– Нам ночлег нужен, – жестко сказал Хэш. – Найдется у тебя место?
– Да! – с явным облегчением выдохнула
Хэш молча, прошел внутрь. Эриана последовала за ним. Закрыв дверь, хозяйка повела их в дальнюю комнату.
– Проходите сюда. Здесь отец мой жил еще совсем недавно. Эти звери, что гордо именуются повстанцами, хотели забрать его и мужа моего к себе, а когда они отказались, убили обоих. А вы, господин р’хате, в наших краях, не затем ли? Ведь, совсем житья людям нет от разбойников этих! И так тяжело, да еще они на нашу голову! И грабят и бесчинства творят похуже палачей! Ой!
Сообразив, что не все ее слова могут понравиться гостю, она умолкла и настороженно оглянулась на Хэша. Тот сделал вид, что ничего не слышал и спокойно ответил, бросая вещи в угол.
– Верно, хозяйка. Затем я здесь. Ты за женщиной моей присмотришь? Чтобы никто в деревне не знал, что она у тебя остановилась.
– Конечно, господин! – кивнула женщина. – Сделаю все, что в моих силах! Меня Дейей зовут. Ну, располагайтесь. А я пойду на стол накрывать.
Она поспешно скрылась за дверью, оставив гостей одних. Хэш вытряхнул сумку на кровать и принялся переодеваться. Поняв, что он собирается снова убивать, Эриана только вздохнула.
– Ты, что же, и ужинать не станешь? Уйдешь сейчас?
– Да, – ответил Хэш. – На этот раз, работа предстоит серьезная. Не стоит перегружаться едой. Повстанцев в лагере больше тысячи.
Эри округлила глаза и тихо охнула.
– Больше тысячи? И ты один их всех…
– Если я этого не сделаю, Эри, то убьют меня. Такая уж у меня служба собачья.
– Да, знаю, – вздохнула она. – Дан, я тебя не осуждаю. Но, одному против тысячи человек разве возможно такое? Что если тебя убьют?
– Меня трудно убить, – проворчал Хэш. – Ты даже не представляешь, насколько трудно. Даже среди наказующих со мной мало кто сравнится. А эти разбойники для меня все равно, что младенцы.
Хэш переоделся, проверил экипировку, оружие.
– Жди. Я постараюсь быстро закончить.
Словно дикий волк, почуявший добычу, Хэш мчался сквозь подлесок, подбираясь все ближе к лагерю повстанцев. Словно тень, бесшумный и неотличимый от множества других теней, он был теперь воплощением воли императора. Но одна крамольная мысль упорно лезла в его голову. Прежде он не задумывался о том, кто дал ему право судить и убивать. Он просто выполнял работу, для которой был создан. Он получил приказ, который не мог нарушить. А если мог? Ведь смог же он не заметить паренька, болтавшего о Боге у него под носом, притвориться, что та женщина непричастна к повстанцам, оставить жить Эри, прямиком заявившую ему о своей вере, врать своим, скрывая подругу от их расправы. Смог! Значит не так уж и незыблемы законы Школы? Значит все, что говорил Дейдар это ложь? Он говорил, что кара постигнет любого, кто осмелится не подчиниться приказу императора. Настигнет независимо от того, знает ли об этом Верховный или нет. Сам Лабиринт вынесет приговор непокорному и приведет его в исполнение. И действительно были случаи необъяснимой и мучительной смерти, когда кто-то вдруг начинал сомневаться или тайком нарушил приказ. Почему же он до сих пор еще жив, хотя уже несколько раз прямо и нагло нарушал приказы Верховного? Но, если на минуту предположить, что Эриана права и весь ее бред о Боге – правда, тогда все становится на свои места. Тогда,
Лагерь повстанцев был взбудоражен, несмотря на поздний час. Один из отрядов не вернулся назад, хотя был уже на пути в лагерь. Хэш притаился неподалеку и вслушивался в разговоры, пытаясь определить, сколько в лагере человек. По сведениям, сообщенным ему пленным командиром отряда, здесь должно было быть около тысячи человек. Выбрав удобный момент, когда неразбериха и паника достигли предела, Хэш выбрался из укрытия. Оружием его на сей раз были парные мечи, Хешем и Хирш, выкованные специально для него легендарным мастером-оружейником Школы, Тарнгруллом. Созданные из особого материала, что в сотни раз прочнее железа, они были намного легче простого оружия. Особая форма их и заточка говорили знающему человеку о многом. Мечи создавались для убийцы и ради убийства. В узоре, покрывавшем клинки, и форме рукояти, удобно ложившейся в руку, отчетливо были видны очертания алого дракона, что украшал плечо Хэша – Печать Лабиринта, навеки сковавшая волю и разум молодого убийцы. И жертвы, одна за другой, падали под ударами этих мечей.
Но, перебив почти весь лагерь, Хэш неожиданно остановился. Ярость и азарт боя еще кипели в крови, а внутренний голос беззвучно, но настойчиво шептал: убей! Хэш тряхнул головой, игнорируя настойчивый приказ, и убрал мечи. Перед ним стояли едва живые от ужаса, несколько мятежников, среди которых был и тот, кто, собственно, затеял весь этот переворот. Арий и его ближайшие соратники, командиры дружин. Их осталось всего семеро. И все они спокойные и собранные, ждали своей участи, не прося пощады и не собираясь убегать. Во взгляде Ария Хэш увидел лишь печаль и то выражение, которое не раз видел в глазах Эрианы, когда она молилась.
– Уходите, – тихо, но отчетливо произнес Хэш. – Уходите и живите мирно. Не надо больше таких восстаний. Все они захлебнутся в крови, как и это.
Арий недоверчиво взглянул на палача и спросил.
– Ты нас отпускаешь?
– Да.
– Но, почему?
– Тебе ли не все равно? – проворчал Хэш. – Живи, и радуйся жизни. Только не вздумай снова затевать переворот.
– А тогда какой смысл? – воскликнул с вызовом Арий. – Снова жить, дрожа от страха перед такой мразью, как ты? Лучше убей сейчас. Потому как обещать я тебе ничего не буду.
Хэш покачал головой.
– Глупо и бессмысленно. Ты соберешь людей, но ничего не успеешь сделать. Их просто убьют, как и теперь. Только будет другой палач, и он уже не станет вас щадить. Поверь, Арий, те силы, что управляют нами, слишком велики. Не тебе с ними тягаться. Твоя война еще придет, и ты найдешь свое предназначение. Если глупостей делать не будешь.
– Да, кто же ты такой? – удивленно спросил тот, в упор, глядя на палача. – Кто ты, что говоришь такие вещи? Что ты знаешь о предназначении?
– Ничего, – улыбнулся Хэш и впервые от его улыбки никто не вздрогнул. – Нас этому не учат. Но, кое-что слышал.
И неожиданно он ощутил волну ярости, необузданной, сильной. Она поднималась изнутри, сжигая в пепел разум и парализуя волю. Убей!!! Беззвучный приказ взвыл в ушах. Взглянув на руки, Хэш увидел, как на коже проступает ажурная паутинка Печати. Стиснув зубы, он собрал в кулак остатки воли, борясь с волной ярости, и с силой вонзил мечи в землю.
– Уходите! – рявкнул он. – Я не смогу долго бороться с Печатью! Это сильнее меня!