Палитра счастья
Шрифт:
— Мам, пап, познакомьтесь, это Эванджелина!
Смех резко прекратился, как будто выключили звук. Эва увидела, как заинтересованно посмотрел на неё отец, и как мама прошлась по ней пристальным взглядом. Тут же вспомнились про помятые брюки, спутанные волосы и заспанный вид.
— Очень приятно познакомится, Эванджелина! Можешь звать меня Николас.
— Марта, дорогая, зови меня Марта! А уж как я рада и не передать! — Возникла секундная пауза, а потом Марта сказала: — Чёрный!
— Что? — сразу спросила Эва, даже не успев подумать к кому были обращены эти слова,
— Я говорю «чёрный». Я выбирала, какой сервиз поставить сегодня к ужину, и выбрала белый фарфоровый с золотой каёмочкой, потому что решила, что чёрного на сегодня хватит, — она указала на себя, имея в виду своё чёрное классическое платье. Но благодаря кое-кому, — мы всё-таки поставим на стол чёрный сервиз. — Она с укором посмотрела на Яна.
— Это к счастью, мама, — поспешил уверить её Ян.
— Да уж, и только попробуй не оправдать моих надежд, мало тебе не покажется, — она погрозила ему пальцем.
Николас, тем временем, достал плотный пластиковый пакет и начал убирать осколки с пола.
— Ян, ты что сделал с девочкой, у неё такой вид, будто она сейчас свалиться замертво. Что ты стоишь как истукан, сынок, усади её на стул, плесни чего-нибудь тонизирующего. Таскал её, небось, по всей Тулузе. Ни за что не поверю, ты вы приземлились час назад, — тараторила Марта, пытаясь помочь мужу, а он отмахивался, не подпуская её к стеклу.
Эва заулыбалась, и всё напряжение как рукой сняло. Она повернулась к Яну с воинственным видом, а он сразу принял оборонительную позицию, подняв ладони вверх.
— Всегда была Эва, а тут стала Эванджелина.
— Эва…
Она ткнула ему пальчиком в грудь:
— Ты! Ты не только не сказал, что приедешь со мной… ты вообще не сказал, что ты приедешь!
Ян принял самый невинный вид, на который только был способен, но это ему не помогло, родители тоже подключились к разговору.
— Эва, это потому что он боялся, что Марта развесит везде приветственные транспаранты и кучу воздушных шариков, — вставил своё слово отец. Ну, так, сынок, ты совсем недооцениваешь свою маму! — весело отец хохотнул и глянул на сына.
— Естественно, мне понадобится пятнадцать минут, чтобы всё это организовать! — Марта довольно хихикнула, вытянув Эву за руку из хватки Яна и усадив за стол. — Давайте чего-нибудь выпьем по-быстренькому, а после того как вы расположитесь, поужинаем в столовой.
— Позволь мне дорогая, поухаживать за этой юной очаровательной леди, — Николас говорил таким проникновенным тоном, что Эва не могла ему не улыбнуться, принимая высокий стакан с какой-то жидкостью. Она даже не поняла, что это был за коктейль, и вкуса даже не запомнила, всё было как в тумане. Марта суетилась вокруг них, быстро перемещаясь из угла в угол огромной кухни, переставляя и двигая что-то с места не место. Николас, что-то выяснял у Яна, присев рядом с ними. Было просто удивительно, как всего два человека могли навести такую суматоху.
Такие активные и жизнерадостные, и добрые. Стало грустно, потому что у неё никогда не было особенно тёплых отношений с матерью, да и что такое полная счастливая семья она тоже не знала.
Эва
«Хорошая девочка! Очень хорошая и примерная девочка!» — сказала она себе и вышла из комнаты.
Спустившись по широкой лестнице, она застала мужчин около бара в гостиной. Они рассматривали бутылки с вином; Николас о чем-то назидательно рассказывал сыну, но оба обернулись, когда услышали её шаги. Ян замер, пройдясь по её телу изучающим взглядом. Именно по телу, а не по одежде, потому что Эве показалось, что взглядом он раздел её.
Николас шагнул к ней и протянул руку.
— Вижу, Вы готовы, милая леди? — Эва вложила свою ручку в его большую ладонь и смущённо улыбнулась, покраснев. Голос у него был густой, насыщенный и твёрдо поставленный. Его прямые коротко стриженные волосы уже тронула седина, он был пониже ростом, чем Ян, но массивнее и грузнее. Положив её руку себе на сгиб локтя, он чинно проговорил: — Начнём с гостиной, а ты Ян, иди, помоги маме, а то она последний сервиз разобьёт. — Он подмигнул сыну, недвусмысленно избавляясь от его общества.
Конечно, это был не последний сервиз, потому что в столовой Николас подвёл её к серванту, в котором были собраны коллекционные предметы роскоши, как то, — голубой и белый геральдический фарфор, произведённый одной из старейших французских фабрик в Лиможе и стекло ручной работы восемнадцатого века из Эльзаса. А на обеденном столе уже красовались скатерть и салфетки из Северной Ирландии. Эва бродила по дому, дотрагиваясь до шёлкового покрытия для стульев из Лиона, пробуя на ощупь текстиль штор, скользя взглядом по светлым стенам, декорированным натуральным камнем, отмечая мебель на витиеватых патинированных ножках под старину.
В гостиной она остановилась у камина в стиле барокко семнадцатого века из белого мрамора, украшенного изразцами и бронзовым плетением в виде виноградной лозы, и ужасно захотелось присесть в кресло-качалку, укрывшись лежащим в нём пледом. Она довольно вздохнула, наполненная ощущением новизны и простого счастья.
— Мама, у тебя очень довольный вид, даже слишком довольный, — отметил Ян, уплетая любимую свежеиспечённую Мартой французскую булочку.
— Нет, у меня совершенно обычный вид, такой, как и всегда, когда ты рядом, мой дорогой, — Марта любовно погладила его по волосам, так же как и в детстве, и поцеловала в щеку.