Палочка для Рой
Шрифт:
Глава 84. Убеждение
Отдав пуговицу, недавно бывшую Ритой Скитер, чтобы её на паутине утащили в вентиляцию, я вытерла руки.
В таком виде ей предстоит провести много времени; в конце концов, когда я научусь как следует стирать людям память, её найдут бредущей по улицам Хогсмида. У неё не будет воспоминаний о прошедшем времени, потому что для неё не будет этого самого прошедшего времени.
Превратить человека в пуговицу было трудно; имелись несколько факторов, ещё более усложнявших трансфигурацию. Концентрация и сила палочки были
Враждебность была важна; более агрессивные создания, как правило, сопротивлялись трансформации при помощи одной лишь силы воли.
Для меня проблемой с трансфигурацией живого был вес тела. На моем нынешнем уровне навыков и силы нечто размером с человека было непосильной задачей. Нечто размером с жука? С таким справился бы любой второкурсник.
Рита сама проделала большую часть необходимого, и мне нужно было всего лишь дать ей последний толчок.
Потребовалось два маховика времени, спрятанных в вентиляции, чтобы выполнить задачу, но я исполнила то, что было необходимо. Не замысли я дурного, то показала бы охране, как важно обыскать комнату, прежде чем размещать в ней заключённого. Если у него есть союзники, то они легко смогут подбросить в комнату палочку или какие-то другие инструменты.
Меня искренне разочаровало, что они не обнаружили поджидающую в камере целую невидимую девочку, даже не озаботились тем, чтобы применить заклинание обнаружения людей. Я принесла насекомых в комнату, надев их на себя как рваное пальто, и держала свою ауру так близко к себе, как только могла, чтобы Рита не узнала, что я там находилась... и чтобы не обнаружить саму себя.
Комната, когда её не использовали, даже не охранялась. Хуже того, она была звукоизолирована, вероятно для того, чтобы заглушить крики допрашиваемых.
Я должна была понять, что что-то не так, когда смогла услышать Риту в комнате, которая, предположительно, была защищена от насекомых.
Самой сложной частью было скрыть себя от самой себя.
К счастью, я знала, что, возможно, мне придётся... допрашивать одного из пленных и приняла меры, чтобы оставить часть каждой камеры вне радиуса действия моей силы. Я слышала предупреждения насчёт встречи с самой собой, и как следует постаралась избежать подобного... особенно из-за того, что один из самых ранних экспериментов с путешествиями во времени вытер из бытия двадцать пять человек и ведьма, пропутешествовавшая на пятьсот лет назад, постарела ровно на такое же количество лет, когда вернулась.
Все ещё не знала, как они вообще узнали о том, что некоторые люди не родились, но в любом случае я стала предусмотрительной.
Имелись и другие, ещё более пугающие эффекты, указывающие, что сама ткань времени была разорвана. В нынешние дни большинство волшебников использовали маховики времени для самых тривиальных вещей.
Последнее, что мне требовалось — создать парадокс и уничтожить пространственно-временной континуум. Я уже разок спасла мир; и не собиралась уничтожать Вселенную.
– Всё прошло не так, как ты рассчитывала? — спросила Гермиона, входя в ванную комнату.
– Я получила свою медаль, — отозвалась я, демонстрируя ей свою кривую усмешку. — Роули хочет, чтобы меня сфотографировали и фотографию разместили
– Это традиция, — сказала Гермиона. — Помогает родителям понять, насколько важен Хогвартс и всё такое.
– Реклама за счёт выпускников, — ответила я. — Полагаю...
– Так что, они напали? — спросила Гермиона.
– Использовали кучку заимперенных марионеток, — произнесла я. — Рита Скитер напала на меня, и, кажется, новость об этом попадет на первую страницу.
– Вероятно, только об этом и будут говорить, — угрюмо заметила Гермиона. — Предполагалось, что ты вдохновишь людей; вместо этого, они будут смотреть на тебя, как на очередную жертву.
– Люди, имеющие значение, будут вдохновлены, — отозвалась я. — А те, кто увидит во мне жертву... или они просто относятся ко мне снисходительно, что я могу принять, или они мои враги, а значит то, что они считают меня слабой — преимущество.
Было время, когда я действительно являлась слабой, когда выглядеть сильной было жизненно важно. Чем сильнее я становилась, тем более неверно становилось это утверждение. В конечном итоге, я стану достаточно сильной, что смогу подражать Дамблдору и притворяться дрожащим старым Директором, над которым все потешаются, и мне не нужно будет шляться по всем этим официальным тусовкам и попадать в неприятности.
Ремус не распространялся насчёт своих дел во Франции, и вообще не говорил о том, что делал Дамблдор.
– Всё это просто неправильно, — сказала Гермиона. — Министр Боунс должна была заставить их напечатать правду.
– Она мне нравится, но сомневаюсь, что подобное произойдёт, — ответила я. — Или она за свободу прессы, и тогда они печатают то, что хотят, или она против свободы, в таком случае они печатают то, что отвечает интересам Министерства.
Новостные статьи о событии дадут мне хорошее представление о политике Боунс в отношении СМИ. Если в статьях будет говориться о том, насколько некомпетентно оказалось Министерство, допустив атаки, значит, Боунс является защитницей свободной прессы.
Если они будут восхвалять Министерство за мое спасение — на свободу прессы ей плевать.
– Пора, — сказала я.
Снаружи собиралась толпа.
Школьная церемония проводилась во внутреннем дворе, под теплом полуденного солнца. Роули должен был произнести речь, затем я, с последующим фотографированием для кабинета директора.
К счастью, бытие виновницей торжества означало, что я пропущу речь Роули. Как администратор он был хорош, но оратором не являлся, и, как правило, продолжал бубнить и бубнить.
– Виновница нашего торжества, — произнёс он.
Поднявшись по ступенькам, я вскинула свою медаль. Она ярко сияла под солнечными лучами.
– Эта награда не моя, — громко сказала я. — Эта награда наша.
Все стояли тихо. Гермиона слева от меня присоединилась к Невиллу, Гарри и Милли. Справа молчаливо наблюдал Драко.
– Некоторые из нас принимали непосредственное участие в сражении, встретившись лицом к лицу с монстрами, с которыми никто, не говоря уже о школьниках, не должен сталкиваться. Мы рисковали своими жизнями и душами за наших одноклассников. Остальным не пришлось столкнуться лицом к лицу с таким выбором; их выбор продемонстрировал не столь явно заметную храбрость.