Палочка для Рой
Шрифт:
Засунув осколок зеркала в мошну, я поднялась.
Прошла к кабинету Локхарта, по дороге помахивая дружественным ученикам. Даже другие слизеринцы были по большей части нейтральны в отношении меня, хотя некоторые из них и пытались приватно наладить контакт. По сравнению с моими первыми днями в школе — огромная разница.
– Профессор, — сказала я.
Кабинет его был пуст, но я знала, что он скрючился под столом. От меня, что ли, прячется?
– Мисс Эберт, — сказал он. — Прошу прощения. Я, кажется, потерял свое перо.
–
Он закряхтел и мгновение спустя выпрямился с сияющей улыбкой.
– Вы очень полезный человек, когда находитесь рядом, мисс Эберт, — изрёк он. — Хорошо, когда в школе есть еще один обладатель ордена Мерлина... увеличивает престиж, знаете ли.
Любой другой волшебник просто призвал бы перо; я подозревала, что Локхарт не знает, как это сделать.
Я села.
– Можете вы научить меня стирать память?
Он застыл. Краска отхлынула с его лица.
– Что?
Выглядел он так, словно я только что угрожала раскрыть его как оборотня или что-то в таком духе. Почему он проявлял такую паранойю?
Стирание памяти было тем заклинанием, которым, как я знала, он хорошо владел; я видела, как он использовал его, чтобы помочь одному из парней, мучимому ночными кошмарами после атаки дементоров. Локхарт затуманил его память в достаточной степени, чтобы с тех пор паренёк хорошо спал, и даже стёр ему воспоминания о своем визите.
Сострадание было не тем, чего я ожидала от него, но он продемонстрировал таковое, и я была благодарна. Тот факт, что он не желал никаких похвал, был ещё более впечатляющим, принимая во внимание, что Локхарт пытался поставить себе в заслугу всё остальное.
Я изучала заявленные им свершения, и то, что он объявлял свершениями, действительно имело место, несмотря на то, что некоторые из них происходили одновременно. Такое можно было провернуть при помощи Маховика времени, но я уже обыскала весь его багаж, и маховика у Лохкарта не оказалось.
– Я бы хотела научиться стирать людям память, — произнесла я. — Очень полезная штука.
Он вытаращился на меня, затем покачал головой:
– Вы угрожаете мне, мисс Эберт?
Его рука не сдвинулась, чтобы оказаться поблизости от палочки. Он видел, насколько я быстра и насколько опасна моя способность Умника в бою. В любом случае, я сомневалась, что он достаточно храбр, чтобы напасть на меня.
– Нет, — ответила я. — Вы знаете заклинание,а я хотела бы изучить его, вот и всё.
Он нахмурился и уставился пристально на меня.
И плотно сжал губы.
– Я не буду вас учить, — произнёс он.
Слова прозвучали бы намного более впечатляюще, если бы все его тело не дрожало.
– Это будет неправильно.
– Почему нет? — спросила я.
– Большинство заклинаний памяти просто скрывают воспоминания, — пояснил он. — Помещают слой между сознанием и воспоминанием, так, чтобы к нему не было доступа.
Я кивнула.
–
– Почему бы не применять такое на преступниках? — спросила я.
– Что? — спросил Локхарт.
Лицо его приняло несвойственный ему вид и выражало омерзение.
– Разве это не будет лучше Поцелуя? — спросила я. — Предоставление им второго шанса в жизни?
Он покачал головой.
– У них никогда не будет шансов... не с жертвами, требующими их крови.
– Тогда превратить их в камень, — сказала я. — Освободить сто пятьдесят лет спустя. Вряд ли кто-то будет помнить их, и у них не будет никакого доступа к их системам обеспечения, богатству... это будут полностью новые люди, с новой жизнью, предоставленной взаймы.
– Они будут мертвы, — ответил Гилдерой. — Всё, делающее их теми, кто они есть... эмоции, воспоминания, их... всё исчезнет. Еще хуже, что случится на другой стороне?
– Что вы имеете в виду? — спросила я.
– Представьте, что вы стёрли память Беллатрисе Лестрейндж и каким-то образом превратили её в хорошего человека. Предположительно, когда умрёт, она получит два набора воспоминаний, и как она сумеет согласовать их друг с другом?
– Это лучше, чем полное уничтожение её души?
В своей прошлой жизни я была до известной степени агностиком; я всё ещё не была уверена насчёт всего этого дела с душами, хотя, возможно, что от меня только и осталось, что душа. А возможно, я была всего лишь копией воспоминаний прошлой себя, помещенной в нынешнее тело.
– Иногда Министерство может быть жестоко, — сказал Локхарт. Он пристально смотрел на меня некоторое время. — Вы же не планируете что-либо предпринять со всеми этими делами, не так ли?
– О, нет, нет, — ответила я, улыбаясь. Впрочем, улыбка не достигала глаз. — Просто нахожу этот вопрос весьма интересным. Надеюсь, что вы будете более благожелательны насчёт обучения, когда я... стану более опытной в убеждении.
Взгляд в его глазах стал встревоженным.
– В этом нет необходимости, — произнес он. — Уверен, вы быстро учитесь.
– Вы удивитесь, насколько, — ответила я. Подумала секунду. — Вам следует знать, что я сказала паре человек, зачем пошла сюда, и записала всё в нескольких местах... просто на тот случай, если в ходе тренировок произойдёт несчастный случай.
– Хотел бы я забыть этот разговор, — пробормотал он.
– Ну, если вы научите меня, то сможете! — пылко сказала я.
Он побледнел и покачал головой.
– Я не могу выпустить на свободу в мир нечто подобное, — ответил Локхарт. Губы его сжались. — Также, мне нравится помнить, как пользоваться туалетом, и в руках кого-то неопытного...