Паломничество Ланселота
Шрифт:
— Ты еще можешь шутить… Да пусть он ими подавится!
Сандра открыла окно и швырнула всю пачку полицейских плакатов прямо в ветровое стекло мобиля ди Корти.
— Боже мой! Ох, что он делает, сумасшедший!
— Что он делает?
— Плакаты облепили ему ветровое стекло, а он, вместо того, чтобы остановиться, высунул руку в окно и пытается их сорвать на ходу. Его мобиль виляет из стороны в сторону. Ой, он задел за ограждение! И все равно не хочет тормозить, псих окаянный… Боже, спаси его! А—а—а—х! Стой, Леонардо! Господи, я же не хотела его убивать!
— Где
— Скорее, скорее бежим! Он проломил ограждение и слетел с обрыва!
Сандра первой выскочила из машины и подбежала к обрыву. Красный мобиль как раз перестал кувыркаться по откосу и остановился внизу, на камнях сухого русла реки, вверх колесами. Колеса еще крутились. Сандра стояла, в ужасе прижав руки к груди. И вдруг она медленно осела на дорогу. Леонардо подбежал к ней.
— Что с тобой, Сандра?
Сандра что—то промычала, показывая в сторону обрыва. Леонардо бросился к ограждению и увидел Ромео ди Корти, уже выбравшегося из мобиля и горестно стоящего над ним со смятым портретом Сандры в руке.
— Успокойся, Сандра! Жив, жив твой поклонник!
— Слава тебе, Господи, слава тебе! — крестилась как заведенная Сандра. Леонардо по мог ей подняться и подвел к искореженному ограждению.
— Эй, Ромео! — крикнул Леонардо. — Прощай и не поминай лихом!
Ромео ди Корти—младший погрозил ему кулаком с зажатым в нем портретом "прекрасной экологистки Юлии".
Они забрались в джип и тронулись с места. Долгое время ехали молча.
— Мда—а, — произнес наконец Леонардо. — Я еще во время твоих приездов в Бергамо за макаронами подозревал, что Ромео ди Корти к тебе неравнодушен, но по—настоящему ревновать тебя к нему я начал только сейчас.
— Здравствуйте, приехали! Это почему же?
— Да—да, дорогая, теперь уж он никогда тебя не забудет.
— В таком случае, и тебя тоже.
— О, нет! Ведь это твое лицо будет сниться ему каждую ночь, а не мое. Ну, по крайней мере, раз в неделю приснится точно.
— Ну а это ты с чего взял?
— Ему будет видеться в кошмарах, как он кувыркается в мобиле, взирая на твой портрет, прилипший к стеклу. Бум! Трах! Тара—pax! А перед выкатившимися от ужаса глазами — лицо прекрасной Юлии. Нет, ты только представь себе эту картинку!
Сандра представила. Хихикнула разок, другой, а потом безудержно расхохоталась и очень долго не могла остановиться.
ГЛАВА 8
В Бабушкином Приюте, несмотря на сорокаградусный мороз, наступили жаркие дни. Дядя Леша не только автобусом занимался, но еще и руководил дровяными заготовками. Первым делом он соорудил какие—никакие сани, чтобы было на чем вывозить заготовленные дрова из леса. Правда, в сани приходилось впрягаться взрослым жителям Приюта, но другого гужевого транспорта не было. Как только Сандра и Леонардо вернулись из Бергамо, им тоже пришлось в прямом смысле запрячься в работу.
В один из вечеров мать Евдокия стояла на заднем крыльце дома, закутавшись в серый пуховый платок, и смотрела
— Бедные вы наши бурлаки! — воскликнула мать Евдокия, когда они подтянули сани к дому и стали выпрягаться из своей сбруи. — Мороз—то какой стоит!
— В самом деле мороз? А нам вот жарко! — сказал дядя Леша, сняв шапку и утирая пот со лба.
— Ты прости, Алексей, что я в твою епархию лезу, но не стоит ли поискать в окрестностях брошенный грузовой мобиль и с его помощью возить дрова из леса?
— Ты думаешь, мать Евдокия? — встрепенулся дядя Леша, но его пыл охладил отец Иаков,
— Остынь, Алексей! Не могу понять, почему и зачем, — сказал он, снимая и аккурат но сматывая веревки, которыми были увязаны дрова на санях, — но вся техника, которую мы встречали на дорогах, была разбита и искорежена.
— Люди ломали машины от отчаянья, — объяснил Драган, набирая дрова, чтобы сразу нести их на веранду, где у стены дома уже поднималась длинная аккуратная поленница. — Когда теряешь почти все, чем дорожил в жизни, возникает искушение уничтожить и то немногое, что еще осталось. Я прошел через это, я чуть—чуть самого себя не потерял.
— Глядеть спокойно не могу на бедных "бурлаков" наших, — вздохнула мать Евдокия.
— Что есть "бурлаки"? — спросил Драган.
— Бурлаки в старину на Руси тянули по рекам суда с помощью длинной веревки — бечевы, — пояснила мать Евдокия.
— Может, Лебедя привезти на подмогу? Пусть в Бабушкином Приюте будет "лошадка, везущая хворосту воз".
— А что есть "лебедь"? — спросил Драган. — Я мнил, что лебедь есть птица.
— Нет, — пояснил дядя Леша, — это конь по имени Лебедь, в Долине у нас живет. По национальности француз, но воспитан при монастыре, так что не волнуйся, ревнитель православия.
— А!.. — сказал Драган и понес в дом огромную охапку дров.
— Не пойдет, дядя Леша, — сказала мать Евдокия, спустившись с крыльца и тоже набирая охапку дров. — Лебедя дети Долины ни за что не отпустят. Ты лучше потом смастеришь тележку, чтобы он мог наших новых детей по Долине катать.
— Хорошая мысль, мать Евдокия. Запиши, а то забудешь.
Они один за другим прошли с дровами на веранду и начали складывать их у стены в поленницу.
— Дядя Леша, я, кажется, знаю, как можно наладить доставку дров из леса без бурлачества, — сказала мать Евдокия, укладывая поленья.
— Сказывай, умница.
— Наш монастырский мобиль — ты теперь сможешь его починить?
— Вестимо. Теперь у меня есть инструменты и детали. Починю, двигатель—то у него цел.
— Ну вот. Когда мы приедем в Бабушкин Приют за очередной партией людей, мы пригоним сюда наш монастырский мобиль. Потянет он сани по снегу?