Панацея Лопатова. Юмористический фантастический роман
Шрифт:
За стеклянными дверцами большого шкафа, на широких полках, располагались человеческие черепа и кости животных, засушенные лягушки, змеи, ящерицы. Там же находились ветки ольхи и сосны, тряпичные и соломенные куклы, чучело совы и всё, что помогает работе экстрасенса, мага и знахаря. А на широком столе – несколько колод самых разных карт. В колбах – отвары трав.
В просторном кресле, за широким, круглым столом, сидела хозяйка дома в зелёном атласном халате, на голове у неё красовался широкий плюшевый синий ободок. Определённый
По квартире разгуливает большой чёрный кот с простым именем – Клавдий. Он чувствовал, ощущал себя хозяином особняка и всего того, что в нём находилось. Ведь не только люди зачастую предаются иллюзорным представлениям об окружающей реальности, но даже и тараканы.
Напротив неё, тоже в кресле, сидела дама лет пятидесяти, изысканно одетая, копна волос на голове выкрашена в самые разные цвета: оранжевый, зелёный, красный, синий. Очередная и уже постоянная пациентка Аральской из краевого центра Нелли Овсеевна Придорожная волнения своего не скрывала.
– Представляешь, Нелли Овсеевна, получила я вчера письмо из налоговой службы, – поделилась с Придорожной целительница, маг и экстрасенс Кайлова-Аральская. – Пришлось мне им срочно позвонить и в свободной форме сообщить, что я о них эмоционально и не совсем положительно думаю.
– Большие непомерные налоги, Лариса Самсоновна? – предположила Придорожна. – С ними такое часто бывает.
– Причём здесь налоги? Они на своей бумажке напечатали неправильно мой божественный псевдоним, через заглавную «О». Полагают, что он произведён от слова «орать».
– От чего же он произведён, Лариса Самсоновна?
– Есть такое священное приморское дерево аралия. Название его начинается с буквы «А». В нём всё целебно – и листья, и корни, и кора. Я – Аральская. Но ни в коем случае, не Оральская! Запомни и ты, мадам Придорожная!
– Хорошо. Запомню, госпожа ведунья Аральская.
– Вот и славно. На всякий случай, повтори!
– Повторяю! Вы ни при каких обстоятельствах ни Оральская, а госпожа Аральская.– Вот и прекрасно. Теперь перейдём к делу! Как я поняла, надо сделать присушку, заставить какого-то мужика полюбить тебя, мадам Придорожная, пламенно, страстно и нежно. Возможно, и до гроба.
– Да. Надо это сделать, как можно стремительней.
Придорожная расстёгнула сумочку, достала оттуда фотографию и протягиваёт её Аральской.
Внимательно и долго Аральская рассматривала фото. Потом. отложив его в сторону, налила в фарфоровую чашу из стеклянной колбы граммов сто жёлто-зелёной жидкости. Смочила пальцы правой руки «всесильной» влагой, брызнула ей на фото. Зажгла большую восковую свечу.
Поднесла пламя к фотографии.
Над высокогорьем и могучими дубами парит орёл, видно, собирался лететь по своим делам. Но Мурашов, Лопатов и незнакомый грибник, в отличие от орла, никуда особо не спешили. Они сидели в тех же позах и наблюдали за полётом птицы.
Лопатов, как бы, ненароком, случайно вылил почти половину флакона живительной
– Только я не понимаю, зачем вам столько мухоморов. Кому это надо? – грибник обратился у Мурашову. – Их, конечно, после капитальной термической обработки можно принимать в пищу., Но есть же нормальные грибы.
– Это надо моей Родине! – раздраженно ответил Мурашов. – Я, по натуре, гурман. Ем только строго изысканные блюда. Кроме того, обожаю рисковать, когда имеется такая возможность.
– А я вот на машине, – сообщил мужик с костылями. – Я всегда по грибы на автомобиле езжу.
– Это меня радует, – сказал сельский врач.– Мне очень приятно и на душе тепло, когда другим людям хорошо.
– Я из Владивостока сюда приехал. Автомобиль у меня старенький, но очень надёжный, – уточнил грибник. – Решил немного боровиков и подосиновиков набрать. Но я собираю их для себя, а не для Родины. Буду их жарить и есть. Жена и дети тоже поедят. Я им оставлю.
– Мы в восторге, что вы такой гуманный и добрый человек, – наконец-то, подал голос и Лопатов, – и поделитесь своей добычей с членами вашей семьи.
– Я родился таким вот замечательным человеком, – констатировал грибник. – Сейчас минут десять с вами посижу и помолчу, если вы не возражаете. А потом пойду дальше.
– Не моё, конечно дело, но с одой ногой по лесу ходить тяжеловат, сказал Лопатов.– Как-то, необычно получается.
– Наверное, не очень и приятно, – предположил Мурашов. – Трудновато.
– Почему же? – возразил грибник. – Мне очень нравится собирать, к примеру, маслята.
– А вот вы, уважаемый, посидите немного здесь и представьте,– дал ему совет профессор, – что у вас выросла вторая нога. Ведь мечты не всегда, но сбываются.
– Понимаю, шутка, обиделся грибник. – Но она у вас какая-то недобрая, можно даже сказать, неприличная.
– Это просто дельный совет, – сказал Лопатов. – Напрасно вы обижаетесь. Если вы очень сильно пожелаете, то она очень скоро вырастет. Посидите полчаса здесь и подождите. Я рекомендую.
– Нет уж! Я лучше похожу подальше от вас, на километр отойду в сторону, – не совсем доброжелательно среагировал на совет грибник. – Я понял, что вы с утра наелись сырых мухоморов. Наркоманство сплошное! Но я никому и ничего не скажу. Не исключаю, что вы, господа, просто бандиты. Но я про это буду молчать.
Он вскочил с места, схватил свои костыли, а потом и свою корзину. Опираясь на костыли, Довольно резво он покинул компанию странных и недоброжелательных людей.
Сравнительно быстро и ловко удаляясь, он на мгновение, остановился, оглянулся, досадливо сплюнул и что-то, невнятное пробормотал. Наверняка, это были не совсем добрые пожелания в адрес Мурашова и Лопатова.
– У нас есть с Алевтиной хорошая знакомая, – сказал сельский врач. – Её шикарный дом стоит рядом с нашим жалким, но уютным жилищем.