Панельный ямб. Книга 1
Шрифт:
Для того, чтобы построить небольшой дом – нужны деньги. Да чего греха таить, чтобы вытереть жопу и быть чистым – нужны деньги. Все стоит денег. А даже, если на секундочку представить (хотя, скорее всего, такого никогда не произойдёт), что я всё-таки стал молодым богатым засранцем, то как я смогу упиваться своим богатством зная, что больше половины людей моей страны живут в бедности, либо в минимальном достатке? Ответь мне, как?»
Только сейчас я понял, что ahuet` как увлёкся собственной речью. Я чувствовал жар на лице, слышал свой завышенный голос, а ещё не заметил, как встал
К слову о богатстве – я действительно так думаю. Но есть два весомых различия. Первое: я ещё никогда в жизни не сформировывал так хорошо свою мысль. Второе: если бы я вдруг резко разбогател, то на всех мне будет абсолютно P O H U I.
Н. долго смотрела на меня глазами, в которых был заметен блеск. В эти мучительные секунды я не знал, как моя речь повлияла на нее. Думает ли она, что у меня сорвало крышу; Задумывается ли о том, что мой монолог мог быть спланированным? Мы этого достоверно никогда не узнаем, господа вынужденные слушатели. Зато, после этой паузы она прошептала: «Пойдём ко мне, я приготовила вкусный торт к чаю».
Это могло значить только одно – момент истины бесповоротно мчится к своей развязке. Так думал я.
Галантно взяв Н. за ручку и поцеловав в губы, мы двинулись в сторону её дома. Мне хочется верить, что, успевшее стать оранжевым закатное солнце, очень эффектно легло на наши фигуры, сделав эту сцену максимально кинематографичной.
Я много раз был в гостях у Н., но впервые я был у нее дома, когда никого больше не было. Не сказать, чтобы ощущения как-то сильно разнились. Наоборот – возникало чувство, что вот-вот её мать или отец выйдут из своей комнаты, или же послышится звук высасываемой воды из бочка, разнесется лёгкий запах kakashki и послышится неодобрительное приветствие взрослого. Но ничего такого, само собой, не произошло.
Наскоро разувшись, я начал гладить и ласкать кошку. Ей было лет восемь. Говорят, что с возрастом домашние кисы становятся снобами, особенно женского пола, но это не про эту зайку. Животных я люблю. Да и вообще считаю, что у животных самое развитое общество, нежели чем у нас, людей.
Каждая особь обитает на благоприятной, для неё, территории; Каждый организм имеет конкретные особенности питания. Животные не жадничают, они берут ровно столько, сколько им нужно. У них нет корысти или, скажем, отклонений, при которых они просто так занимались бы убийством. Они дети природы, а мы – сорванцы, что заигрались, став невыносимыми, жестокими и бесцельно obsirayushimisya маньяками. Человек – олицетворение эгоизма. Хочет он того или нет. Это его приобретенное качество, которое смогло перейти в раздел обязательных навыков.
Мой внутренний страх заставляет оттягивать время. Я говорю Н., что очень хотел бы посмотреть всю квартиру, раз представилась такая возможность. Она с облегчением вздыхает (или мне показалось?). С улыбкой даёт разрешение ходить, куда моей душе угодно. Я сразу же направляюсь в родительскую комнату. Она находится справа, сразу рядом с прихожей. Сразу замечаю много фотографий в рамках. В них, как по писанному, снимки маленькой Н. с родителями и ещё какими-то родственниками. Ещё ни разу я не был в квартире, где не нашел бы подобной «религии».
Начинаю делать увлеченный вид: интересоваться когда были сделаны снимки, где и прочую чушь, до которой мне нет дела. Пока Н. подробно
После перехожу к расспросам о дисках на компьютерном столе. Здесь очень много музыкальных сборников ди-джеев. Как по мне, так почти любой трек подобных ребят – hlak. Ничего не могу с собой поделать, но так оно и есть. Люди, которые под такое «тусят» обычно выглядят соответствующе. Н. говорит, что это диски её дяди, который сейчас живёт отдельно. Всё встаёт на свои места. Я видел фотографии этого гражданина, и могу сказать, что на таких хмырях страна уверенно держит свою позицию, неизменно падая культурно вниз. Кстати этот дядя ди-джей. Выступает в местных blyadushnikah. О нём я знаю мало, но тот факт, что он жил у своего брата (отца Н.) до тридцати лет и только недавно съехал – говорит о многом.
Н. не выдерживает первая и предлагает пойти к ней в комнату. Я киваю. Мы идём обнимаясь. Всё парень, назад пути нет.
В комнате свежо. Н. заранее проветрила комнату. Диван ненавязчиво разобран. Постельное белье не новое, но постиранное. В шутку говорю: «Я смотрю, ты меня поджидала», на что получаю утвердительный ответ. Вот чёрт.… Не успела моя пятая точка припарковаться на краешке дивана, как Н. забирается на меня. Она садится попой на мои коленки, тут же начиная впиваться своими влажными губами в мои. Я не припомню, что бы мы хоть раз так страстно целовались. Её длинный язык гуляет у меня во рту, словно танцор танго. Он выплясывает уверенные пируэты, не забывая вскользь ласкать каждую частичку моего существа. Не смотря на чувство страха – эрекция наступает моментально. Признаюсь вам честно, мои дорогие присяжные, эрекция у меня случилась еще по дороге в комнату.
Не сговариваясь – у нас появляется нужная синхронность в действиях. В каждом минутном интервале, каждый из нас стягивает по очереди вещи друг с друга. Один из моих любимых моментов, когда я снял с Н. лифчик и на свет предстали sis’ki. Blyat`! Без одежды они кажутся ещё больше. Я начал жадно целовать её большие соски, проходя языком от шеи до этих двух темных, мягких башенок. Мой рот все целовал их и целовал, чуть ли не забыв про саму Н. Слава мне. Вовремя спохватившись, я вернулся к её губам. Вещей становилось всё меньше. Через мгновение мы одновременно стаскивали друг с друга трусы.
Мой побритый член смотрелся вполне достойно, хотя я очень перенервничал и всё время размышлял о том, не маленький ли он и понравится ли он Н. У Н. же pis’ka была c лёгкой щетинкой. Тонкая, вертикальная полоска волос красовалась на лобке. Выглядит эротично. Моё сердце, не знающее себе пощады, начало биться еще сильнее. Мы начали изучать друг друга. Н. трогала мой горячий заведенный din-don, готовый взорваться в любую секунду, а я, в свою очередь, впервые трогал женскую промежность. И я был очень удивлён, насколько она горячая и склизкая. Мне почему-то стало стыдно заниматься подобным, хотя скорее во мне включился «скромняга».