Паническая атака. Избавиться раз и навсегда!
Шрифт:
Светлана фактически превратилась в инвалида, неспособного ни покинуть свою квартиру, ни оставаться в ней «без сопровождения». Она оказалась полностью поглощена своей «болезнью» и не заметила очень серьёзных перемен, случившихся в её жизни, пока она занималась своим здоровьем.
Случилось же следующее: её муж то ли каким-то чудесным образом «вылечился» от своей импотенции, то ли и не страдал ею никогда, но, так или иначе, завёл себе молодую пассию и стал жить на две семьи.
Сын вырос и, утомлённый бесконечными придирками матери, а также её требованиями постоянного присутствия – кто-то же должен
В результате Светлана обнаружила себя в роли старухи из сказки Пушкина, с «разбитым корытом».
Внимание, вопрос: того ли боялась Светлана последние четыре года? Оттуда ли пришла опасность: откуда ждали и где она изначально и находилась? Второй вариант: начались проблемы в личной жизни, в ней же они и расцвели бурным цветом.
И всегда так происходит: мы начинаем потворствовать своему неврозу, а он лишь усугубляет нашу ситуацию. Мы отдаём свои мысли и чаяния «симптому», а надо было бы разобраться с тем, что происходит в глубине нашего подсознания – что там за «чертенята», и как с ними договориться.
Хочешь не хочешь, когда-то наличие фактической проблемы всё равно придётся осознать. Наступит время, и тебе всё равно придётся решать те жизненные задачи, которые жизнь перед тобой ставит. Не было бы только слишком поздно…
Никуда не денешься, мы должны находить согласие между собственным сознанием и подсознанием:
• между «хочу», которое нужно принять и не пытаться делать вид, что, мол, его не существует;
• и своим «надо», которое зачастую оказывается лишь слепым следованием своим предубеждениям.
Так или иначе, нам со Светланой сначала предстояло пройти полный курс психотерапии. Мы должны были избавиться от её неоправданного страха за своё здоровье, которое было у неё, конечно, не хуже, чем у других.
Потом мы занимались «угашением патологического вегетативного условного рефлекса» – разучали её организм реагировать на нейтральные стимулы (улицу, магазин, собственную квартиру) вегетативными приступами.
И только после того как эти задачи были решены, Светлана сама поняла природу своего состояния. Пришлось пережить, конечно, неприятное ощущение раздражения на саму себя. Но это быстро прошло, и появились силы отстраивать свою жизнь фактически заново.
Светлана справилась с этой задачей весьма успешно. Мы встретились с ней примерно через год. Она пришла ко мне по поводу своих отношений с новым кавалером, который появился у неё после того, как она вышла работу… Неплохой итог для панических атак, должен вам сказать!
Но ещё раз подчёркиваю, для этого Светлане понадобилось мужество принять реальность такой, какой она была в действительности, а не такой, какой ее хотел видеть её невротический симптом.
Первый вариант панических атак грозит нам в том случае, если у нас есть неосознанный психологический конфликт между «хочу» и «надо».
Если какие-то наши внутренние потребности не удовлетворены, фрустрированы, наш организм испытывает выраженное напряжение, которое и проявляется соответствующими вегетативными симптомами.
Однако
Дальше мы начинаем искать подтверждение собственным опасениям. А кто ищет, тот, как известно, всегда найдёт…
И только устранение этого внутреннего конфликта позволит нам навсегда забыть о своих «приступах».
Вторая причина, почему у нас могут возникнуть панические атаки, – это если нам приходится серьёзно, зачастую кардинально, менять свою жизнь. Говоря научным языком – когда происходит нарушение жизненного динамического стереотипа.
Если жизнь меняется, то как это воспринимать сидящему в нашей подкорке инстинкту самосохранения? Уверенности это, как вы понимаете, не прибавляет: «Я не могу жить так, как я привык жить прежде, просто нет возможности» – ну ужас же.
Для психики любые перемены – серьёзный стресс, сопровождаемый, понятное дело, выраженным внутренним напряжением. Здесь, как, впрочем, и в первом случае, мы сталкиваемся с проблемой осознания…
К серьёзным изменениям жизненного стереотипа могут приводить и позитивные, с точки зрения сознания, события: свадьба, окончание института, переезд в другой город, куда давно хотел, новая должность.
Поскольку сами эти изменения оцениваются человеком как положительные, то возникающие на этом фоне вегетативные проявления он не может отнести на счёт естественной стрессовой реакции. Какой тут стресс?!
Обычно мы думаем, что стресс – это всегда что-то негативное: развод, гибель близкого, потеря работы или денег. Однако стресс вызывают любые существенные изменения жизни, ведь подслеповатому инстинкту самосохранения непонятно, к добру они или к худу… А потому лучше на всякий случай насторожиться: как бы дело ни обернулось, всё равно надо сначала это проверить, убедиться, понять, что тебе это «новое» ничем ужасным не угрожает. Бережёного, как известно, бог бережёт.
Вот инстинкт самосохранения и мобилизует организм. И в любом случае психическая энергия потребуется и на исследование этого «нового». Потребуется она и для того, чтобы новый опыт получить, новые нейронные связи простроить.
В общем, внутренняя логика у всех этих процессов есть. Другое дело, когда мы, оказавшись в подобной ситуации, думаем о ситуации, а не о дискуссии, которая происходит параллельно с этим на уровне нашего подсознания.
Есть и ещё один нюанс: мы привыкли думать о стрессе как о краткосрочном событии: экзаменационная сессия, ссора и т. д.
Мы вряд ли удивимся «выпрыгивающему из груди сердцу», если нас остановит работник ГАИ за двукратное превышение скорости. Но если оно начинает свои прыжки, как нам кажется, «ни с того ни с сего», нас это действительно пугает. Однако по-настоящему серьёзному стрессу подвергается наша психика вовсе не на спринтерских дистанциях, а на дальнем забеге: переезд в другую страну, отъезд повзрослевшего ребёнка в другой город, существенное изменение материального положения, необходимость поменять профессию или сферу занятости.