Паноптикум
Шрифт:
Предупреждение за холод металла у виска того, кто сейчас сидел рядом со мной, спокойно пригубив стакан с кофе глядя перед собой.
— Я приеду к тебе завтра в одиннадцать. Будь к этому готов. И еще. — Едва-едва слышный голос Эмина. Не глядя щелчком пальцев отшвырнул сигарету, ударившуюся о куртку вздрогнувшего Нечаева. — Со мной в машине жена и ты ее напугал. Второй раз. Вот это проеб, Нечай. — Эмин медленно поворачивает голову и выдыхает дым в лицо инстинктивно отступившему Нечаеву, снова встретившегося глазами с Эмином.
Который
Я сдерживала истеричную улыбку, глядя в окно, на пролетающую за ним ночую трассу. Не время. Не место. Не сейчас. Нельзя.
— Керчин просит встретиться. — Аслан нарушил тишину. — И Машков попросил пораньше…
— Отмени все на сегодня. — Его голос абсолютно спокоен, будто бы ничего из ряда вон. Будто привычно.
Я, не сдержавшись, прыснула, но торопливо взяла себя в руки и совсем по животному ощерилась, когда он, не поднимая взгляда от экрана телефона у себя в руке, протянул ко мне пальцы. Тут же опущенные на широкий подлокотник между нами.
Я дрожащей рукойдостала свою пачку сигарет. Последняя. Прикурила не сразу, прикрывая глаза и заталкивая в себя то, что вот-вот готово было накрыть разум. Оно уже пускало токи напряжения по телу, уже горячило кровь и и змеилось в мыслях. Если он хоть одно движение ко мне сейчаст сделает, ему пиздец, я не сдержусь. Падла.
Но он не делал ничего. Рылся в телефоне и не смотрел на меня. Это убивало. Вернее всего остального. Но и помогало удержать самообладание, уже трещащие по швам.
Въехали в город. Сигарета быстро кончилась, я сунула обледенелые пальцы в куртку и, не моргая, глядела в окно. Мы ехали по мосту. Широкому и высокому. Отсюда часто прыгают. Насмерть. И у меня желание было попросить Аслана остановить. И перелезть через парапет. Взгляд расплывался, когда повернула голову к Аслану и из спазмированого горла почти вырвалось безумие, темное и отчаянное, заключенное в один приказ.
— Ну-ка, сюда иди. — Нотки рычания в негромком голосе Асаева.
И его фатальная ошибка — перехватил меня за плечо, чтобы рвануть на себя. Рефлекс сработал немедленно. Звучная пощечина и взрыв внутри, готовый перейти в апокалипсис, если тронет еще.
В его взгляде ярость, но руку убрал. Сука. Почти взвыла, с ненавистью глядя в его глаза. Потому что снова он все понял. Снова. Тварь.
Медленно, с колоссальными усилиями брала под контроль то, что опять ломалось. Больно и страшно. И ко мне подходить нельзя. Меня нельзя трогать. Вот эта ванильная херня с утешениями и соплями-слезами на хуй не нужна. Нельзя ко мне подходить. Убью на хуй.
Двадцать минут до дома, подземная парковка.
Пустая пачка моих сигарет. Сжала в ледяных пальцах. В голове бурлящий поток мыслей, пока смотрела на нее.
«Ты в ней… не позволит»
«Анархия».
Скривилась почти от физического удара.
«Завтра в одиннадцать».
Жилы почти порвались. Протянула руку и взяла из кармана его куртки пачку сигарет. Молча, не поворачиваясь ко мне, подал зажигалку. Щелчок, затяжка, ватная слабость в ногах. Прищурено смотрела с балкона вниз. На парковку. Которую не видела. Смаковала дурной вкус никотина и не зная как начать на выдохе:
— Ты его убьешь?
Вопрос рассыпается в ночной тишине и потерялся в усилившимся снегопаде.
Эмин хмыкнул. Забрал свою пачку. Достал сигарету не сразу, отрешенно глядя на пачку у себя в пальцах. Вынул сигарету, щелчок зажигалки, глубокая затяжка. Стряхнул пепел и облокотился предплечьями о парапет, переводя взгляд на линию шоссе.
— Это не так просто, в этом он был прав. — Негромко и задумчиво. — И, для твоей моралистичной душеньки — скорее всего мне откажут, потому что он красный. Звездочки на погонах, четырнадцать лет работы на два фронта и хорошие подвязки, потому что рулил транзитом и оборотом дури через вашу область и хоть и наебывал по деньгам, да не критично. Ну и отсасывать кому надо умеет хорошо. Так что по ходу увы, не убью.
— Увы? Раньше приходилось, да? — Повернула голову, вглядываясь в его спокойный профиль
Он выдохнул дым и не ответил. Полуулыбка уголками губ, полуприкрытые глаза, затяжка и медленный выдох. Перевел на меня взгляд. Чуть склонил голову и слегка прищурился.
— Н-да. Странно, что я этому удивляюсь… — пальцы онемели. Я хотела затянуться, но сигарета выпала. Проводила ее полет взглядом. Внутри так же. Тихо, беззвучно и угасает, когда достигает… дна.
Глубоко вздохнула, на мгновение прикрыла глаза и пошла к двери. Но Эмин, резко выстрелив рукой, перехватил меня за локоть. Егоголос негромок, спокоен когда он взглядом все так же вдаль, на линию шоссе за соседним домом:
— Приходилось.
Я напряженно смотрела в его лицо и понимала, что если я сейчас поведу локтем, он отпустит. Не хочет, но отпустит. Почему-то сорвалось дыхание и стало больно. Он сейчас прояснит. Скажет одну фразу и мне станет понятно. И будет принято, потому что понятно. Я его знаю. Каждое действие обосновано, даже… такое. Я стиснула челюсть отчаянно не желая слышать вот то, что он скажет, и что у меня в голове нарисует страшную, отталкивающую картину.
— Кровь за кровь, слышала такое выражение?