Пансионат "Уютный дом". Побег

Чеп Инна

— Давай я позову главу пансионата? Она…

— Аня, пожалуйста, уйди!

Она бы послушалась, но ноги не хотели двигаться с места.

— Ну хоть как-нибудь тебе можно помочь?

Чер спрятал голову под ее плащ.

— Да уйди ты, Отца ради! И так стыдно!

Восклицание вышло хриплым, болезненным, но искренним. Аня невольно так же искренне удивилась:

— ТЕБЕ? Стыдно?

Она не хотела его обидеть, просто глупая фраза сорвалась с языка прежде, чем она

сама поняла ее смысл. Чер высунул наружу нос.

— Сам удивляюсь! — согласился он, вытирая кровь с лица дрожащей ладонью. Аня облегченно выдохнула. И шагнула вперед.

— Давай я помогу тебе дойти до Корпуса?

Она присела рядом и протянула ему руку. Но Чер только рыкнул устало:

— Уйди! — и спрятался под ее плащ. Аня заметила, что он дрожит.

— Я…

— Пожалуйста, иди отсюда. Тебе нечего здесь делать.

— Я хочу помочь!

— Так оставь меня в покое!

Его голос показался ей надтреснутым. Но что Анна могла еще сделать?

И она ушла. Немного обиженная, немного ошеломленная. Ушла и страдала по этому поводу до обеда, пока не увидела Чера сидящим на ступеньках Корпуса в своей залатанной одежде. Ее плащ, мокрый, но чистый, висел на ветке соседнего дерева.

Он ничего не сказал. Она тоже. Села рядом, поежилась от ветра. Юноша накинул ей на плечи свой плащ.

— Твой высохнет часа через два, — сообщил он. Аня удивилась.

— Откуда такая точность?

— Высчитал. Влажность воздуха. Скорость ветра. И т. д.

"Наверно, он везде видит одни лишь формулы,"- подумала Аня. — "Рационалист. Как папа". Эта мысль привела ее в благодушное расположение духа. Хотя изначально она была настроена не так миролюбиво. Но и не агрессивно, нет. Просто….

Просто она сама не знала, что следует говорить и делать в таких странных случаях. И таким странным людям. Впрочем, Чер в отличие от нее очень даже вписывался в рамки этого мрачного места. Или нет? В конце концов, он тоже здесь изгой.

— Спасибо.

— За что? — уточнил юноша.

— За плащ.

— Э.…ну да. Но вообще-то это тебе спасибо.

— За что?

— За плащ.

Разговор выходил примитивным и бессодержательным. Может, Черу тоже неловко и он не знает, какие надо подобрать слова? И надо ли? Говорят, некоторые люди понимают друг друга без слов. Впрочем, это точно не про них.

Мама плакала, когда болела. Один из докторов сказал отцу, что "смерть иногда — это милосердие". Возможно, Чер был не так уж и не прав вчера? Или она просто пытается его обелить, потому что…

Почему?

Чувствует вину? Благодарность? Жалость? Все вместе? Что-то еще?

— Я.…ты никогда не хотел отсюда уйти?

— Нет.

Юноша

практически не задумывался над ответом. Потому что никогда не задавался подобным вопросом? Или наоборот?

— Почему?

— Отсюда невозможно уйти. Да и некуда. Там, за Лихой дорогой меня повесят на первом же дереве. Или распотрошат.

Аня вцепилась в его руку.

— Ты видел Лихую дорогу???

Он усмехнулся. Вышло лучше, чем предыдущие разы. Губы изогнулись почти по-человечески.

— Лет шесть или семь назад.

Разочарованная Аня отпустила чужую кисть. На мгновение рука юноша дернулась следом за ее ладонью, словно хотела подольше чувствовать чужое тепло, но парень тут же опомнился и чинно сложил руки на коленях. Аня же некоторое время пыталась понять последнюю фразу собеседника.

— Как выпотрошат? За что?

— Есть за что, — уверенно и мрачно произнес Чер. — К тому же лес, что растет за стеной, полон чудовищ. Там любого ждет смерть.

— Здесь тоже смерть, — буркнула Анна. — Так какая разница, где умирать?

Чер промолчал.

— Ты сам говорил, что иногда смерть — это благо, разве нет? — решила докопаться до истины Аня. — Лучше умереть, чем жить… — девушка увидела Упыря, сосредоточенно шагающего в неведомые дали. — Одиноким нелюдем!

Чер вздрогнул от злости, прозвучавшей в ее голосе.

— Ну да… Возможно… — растерянно проговорил он. — Поначалу так и кажется… А потом становится все равно.

Прозвенел колокол. Внутри Корпуса шумели воспитанники, спеша из столовой в классные комнаты. Аня вернула чужой плащ и встала.

— Ты сердишься, — проницательно заметил Чер. Девушка обернулась.

— Нет. Скорее недовольна тем, что не могу найти правильного решения. Все…очень сложно.

Он ничего больше не сказал, и Анна ушла на занятия. Весь день ее не оставляла чувство двуликости и абсурдности всего происходящего. Она не знала, во что ей верить дальше.

В семью. В семью! Медальон касался кожи, напоминая, что ее любят и ждут. Это хоть немного успокаивало пожар, горевший в груди. Ей нужно терпение. И сила. И упорство.

И информация.

Плащ действительно высох к вечеру. Чер сидел на том же месте, что и в полдень. Аня не знала, бояться ей или радоваться вниманию этого юноши. Он казался ей то раненой одинокой собакой, то бездушной и безликой машиной, наподобие тех станков, что закупал недавно для фабрик отец. Она боялась его, не понимая ход его мыслей, и — тянулась к нему. Как не странно, он был самым искренним в этом проклятом месте. И самым скрытным при этом. Но по крайней мере он не врал. Молчал — но не врал.