Пансионат "Уютный дом". Побег
Шрифт:
Чер неуверенно коснулся ее плеча.
— Что случилось? Я тебя сем-то обидел?
— Нет! Но..! Просто… О, Отец, я же при тебе купалась!
Она готова была провалится сквозь землю.
Чер убрал руку.
— Не бойся, я не смотрел. Честно.
Да, не смотрел. Она еще подумала, что пес не одобряет этой ее выходки.
— Да. Это…хорошо. Спасибо. Просто, все теперь видится по-другому. О! Знаешь, наставница Ангелина за такое сжила бы любую пансионерку со свету! Камнями бы забила самолично! Ну или заставила б тебя женится! — Аня нервно хохотнула, с внутренней дрожью вспоминая главу одного из лучших женских пансионатов Илендии.
— Тебе такой муж не нужен, — без тени сомнения проговорил тихо Чер.
— О! — продолжила Анна, погруженная в
Отец, конечно, платил огромные деньги, как за Анино пребывание в пансионате, так и за то, чтобы забирать ее оттуда, когда ему заблагорассудится, в результате чего большую часть года Анна так или иначе проводила дома. Так что Ангелина Ванерли скрипела зубами, но с Анной вольностей себе не позволяла. Хотя бить пансионерок по рукам за любую провинность она любила. Кстати, про воспитанников.
Анна потянула Чера за рукав, обращая его внимание на себя и, запинаясь, предложила:
— Ты же знаешь здесь все и всех. Есть кто-то…кого можно…
— Нет.
Его резкий категоричный ответ опечалил Анну. Но она решила положиться в этом вопросе на мнение юноши. В конце концов нельзя доверять наполовину. А она ему собиралась довериться полностью. Вместе с мечтами, планами, мыслями о побеге. Чер единственный, кто не врал ей, кто ее оберегал, пусть и кособоко, кто пытался ей помочь. Даже подрался за ее медальон! Аня посмотрела на парня. В нем было намешано много чувств, много страха, отчаянья и боли залегло на дне его души, но вот злости, желания делать больно в ответ, она в нем не увидела. Теперь как никогда она понимала его фразу про то, что иногда смерть — это благо. Наверно, он много раз хотел умереть. И даже мог это сделать, стоял в начале Темной дороги. Но ему не давали. Что там говорила та стерва про влитые в него ведьминские жизни? Раз за разом, его возвращали к жизни и продолжали опыты. Тут любой с ума сойдет не то что озлобиться. А Чер просто закаменел. Отстранился. Не пытался никому ничего доказать, никого не обижал, никому не мстил за свою боль. Значит, он хороший. Значит, ему можно доверять. Анна однозначно решила поделиться с другом своим самым страшным секретом.
К ее плану метаморф отнесся скептически. Но высмеивать его не стал. Сказал, что бочку докатит сам, одобрил собирание еды. Попросил кроме съестного и ножа ничего с собой не брать. Разве что нитки с иголкой на всякий случай.
— На какой случай? — спросила наивно Анна. Посмотрела на лицо юноши и замолчала.
— Вино я сам достану, — сообщил парень. Аня не стала интересоваться, зачем им вино. Явно не для распития.
То, что они собираются не на прогулку, она и сама понимала. И все же одно дело строить далеко идущие планы и совсем другое осознать, что они вот-вот воплотятся в жизнь. И воплощение это может сулить много проблем и опасностей. Ведь даже если они перелезут через стену — что дальше? Их ждут Дикие звери, разбойники, холод и голод, нечисть, до сих пор иногда встречающаяся в лесах. А им идти и идти до отцова поместья. Пешком. Одним. Представляя их путь, Аня начинала боятся грядущих опасностей. Но понимала она и то, что оставаться в подобном месте — значит ставить жизнь на кон. Потому что в пансионате "Уютный дом" мало кто задерживался надолго наподобие Чера или Матвея.
О пансионатских Чер говорить не любил. Про наставников ничего не рассказывал, только на вопрос, может ли Олег Бран как-то повлиять на него на расстоянии, зло искривил губы и сказал:
— Бран ничего не может. Пустое место. Она всегда занималась мной сама. Но у нее нет власти над разумом. Она разрабатывает модификации тел, сшивает ауры или их части, пришивает нам клыки, крылья, шкуры, но она не может заставить нас думать то, что ей нужно и желать того, что ей выгодно.
И он с весьма упрямым выражением лица толкнул бочку вперед. Аня, шедшая рядом, всполошилась.
— Но если есть другие, кого мучают, может…
Чер резко остановился.
— Я не очень хороший человек, — сказал он, глядя ей в глаза, — этим людям нет дела до меня,
Аня кивнула. Чер никогда не говорил так долго, и длинна его речи произвела на нее не меньшее впечатление, чем суть изложенного. Но на душе все равно было муторно. Ей казалось, это она закапывает сейчас своими руками чью-то могилу.
— Аня, — Чер посмотрел на нее устало. — давай я постараюсь доставить тебя невредимой отцу, а потом можешь писать тысячи петиций трем тысячам королей, идет?
Она опять кивнула. Не отрывая взгляда от земли.
— Аня, ты помнишь проверяющего?
— Да.
— Ты его давно видела?
— Да…
Да, давно. Последний раз в ту самую ночь, когда…
Аня ойкнула и посмотрела на собеседника с ужасом.
— Что можешь сделать ты, если он ничего не смог? — спросил Чер и толкнул бочку.
На том попытки расширить их маленький заговорщический кружок прекратились.
О детях, находящихся в пансионате, Чер рассказывал не многим больше, чем о наставниках. Только упомянул, что Матвей — важная шишка и, кажется, родственник короля.
— Почему же он здесь? — удивилась Анна. Чер ткнул в ее сторону грязным пальцем.
— Потому же, почему и ты. Заложник. Чтобы его семья не делала глупостей.
— Но… — начала было Аня и замолкла, вспомнив конец лета. Суету, шепотки, тревогу отца, срочные сборы. Ее сначала отправили в пансионат, а потом вдруг вернули обратно, чтобы отослать с братьями-сестрами в другую страну. Значит, ему ставили какие-то условия? И он знал, что с детьми может что-то произойти.
— Но тогда меня могут вернуть отцу? — вычленила Анна главное. Чер вздохнул.
— Могут, — согласился он, вытирая руки об и без того грязную рубашку. — Если у отца остались деньги, влияние, власть, компромат на высоких лиц или еще что-то, что позволит ему диктовать условия. А если нет, то оставаться здесь нельзя. Будешь запасной подопытной мышью. Или закопают за научным флигелем за ненадобностью.
Аня вздрогнула. Чер как ни в чем не бывало взял с пня свой кусок сыра и впился в него зубами. То, о чем он говорил, казалось ему обыденным и естественным. А ее до пяток пробирала дрожь от каждого его слова.
— И.…так…все? — выдавила из себя девушка.
— Ну есть те, кого просто не трогают. Соседка твоя, например. По анализам не подошли или что-то такое. Держат про запас. Мало ли, вдруг пригодятся. Никому ненужные дети — хорошая основа для эксперимента. Никто о них не спросит.
Больше Анна вопросов метаморфу не задавала. Просто приносила ему поесть, сидела рядом или шла чуть позади него, когда он толкал бочку. Работал Чер, не смотря на худобу, хорошо. С ним дело как-то сразу приблизилось к своему логическому завершению. Тем более, что все внимание парень уделял рабочие. Помимо этих двух странных дискуссий, он с Аней почти не разговаривал. Девушка боялась теперь о чем-либо спрашивать, подсознательно понимая, что честные ответы вряд ли прибавят ей спокойствия, а на нечестные Чер не способен, парень же сам по себе вообще был не особо разговорчивым индивидом. Складывалось ощущение, что он и не общался до нее почти ни с кем. К обоюдному удовлетворению сторон, впрочем. Глядя на неожиданно появившегося у нее друга, Аня чувствовала вину. То, что он странный не давало ей права плохо о нем думать. Он по-своему пытался ей помочь. И он имел право на свое, необычное, мнение о многих вещах. Это не делало из него монстра, к которым она его причислила поначалу. Теперь узнав о нем больше, она многое видела в другом свете. И молчать с ним на пару Ане не было в тягость. В этом даже было что-то умиротворенно уютное.