Папины дочки
Шрифт:
Она никак не могла успокоиться и убедить себя в том, что не стоит понапрасну тревожиться. А если Джонатан вчера звонил домой? И что подумала ее домработница Кристина, когда пришла утром готовить завтрак и обнаружила, что дома никого нет? Что, если, если… Они очень рисковали, встречаясь слишком часто.
— Мы с тобой увидимся завтра вечером? — спросил Джек, взяв ее за руку. — Ты не очень-то балуешь меня вниманием.
Зная, что после обеда из Женевы прилетит Джонатан, Венис нахмурилась.
— Ты эгоист, тебе нет дела
— Эгоист? — удивленно переспросил Джек.
— Конечно. Ты свободен, у тебя нет работы, нет жены, ты можешь делать что хочешь. Если бы у меня была такая же ситуация, то все было бы нормально, но это не так. Мы живем в разных мирах. Я многое не могу позволить себе.
Она накинула шелковое кимоно и направилась в ванную.
Джек не пытался ее остановить, он только молча смотрел на ее отражение в зеркале сквозь открытую дверь. Потом он услышал, как из ванной Венис прошла на кухню. Она достала из холодильника молоко и налила его в высокий стакан. Глотая ледяное молоко, она рассеянно рассматривала этикетки ликеров, расставленных в баре. Джек подкрался и обнял ее за талию. Она не стала его отталкивать, почувствовав его руки на своем теле.
— Уходи от него, — прошептал Джек.
Венис покачала головой:
— Я не могу развестись с Джонатаном.
— Почему? Ты же сама говорила, что ты с ним несчастна. У вас нет детей. Ты хотя бы любишь его?
Она сердито тряхнула волосами и поставила стакан на стол. Что-то заставляло ее защищать свой брак и противиться разводу.
— Любовь тут ни при чем. Он мой муж.
— Любовь всегда при чем, Венис, — с внезапным раздражением отозвался Джек, — все дело в тебе.
— Не понимаю.
— Понимаешь. Все дело в твоем отношении к людям. Ты хочешь оставаться преданной тому, кто тебя не ценит, потому что тогда ты будешь иметь право говорить себе, что ты хорошая. Ты никогда не будешь счастлива, пока не перестанешь так вести себя. Пока не научишься поступать так, как ты сама хочешь.
Он говорил правду, которая ранила Венис до глубины души; она даже не знала, что возразить в ответ.
— Если бы ты знал моего отца, ты бы понял, почему я такая, — произнесла она, обиженно вздохнув.
Джек встал перед ней и взял ее за подбородок.
— Ты должна сама решать, чего хочешь. Не думай о своем отце и о том, что он тебя осудит. Потому что никто не смеет распоряжаться тобой.
Она покачала головой.
— Я люблю тебя, — добавил он.
Венис с отчаянием смотрела в его глаза. Она панически боялась этого мгновения, и вот оно пришло: он сказал, что любит ее. Она подозревала это еще с той ночи, когда они впервые поцеловались в Севилье. И вот ее ожидания подтвердились. Что будет теперь — неужели ее жизнь будет разрушена из-за этой неожиданно вспыхнувшей страсти?
Она благодарно прижалась к нему. Венис еще сомневалась, достойна ли она такого счастья.
К
— Впечатляет, — заметила она, улыбнувшись Венис, когда та вышла на балкон.
— Что-что? — переспросила та удивленно.
— Вот это! — Брикс указала на стол. — У вас отменный вкус.
Даже чайный сервиз у Венис Бэлкон был образчиком изящества. На черном мраморном столике стояли ослепительно белые чашки из китайского фарфора — стиль арт-деко в его безупречном варианте. Белые салфетки и серебряные ложки дополняли ансамбль.
— Спасибо за комплимент, — сказала Венис, опустившись на стул. — Прошу извинить, что вынуждена отказаться от обеда, но я очень занята.
Ей было неловко, что она бессовестно врала, ибо большую часть утра она провела у Джека.
К тому же она прекрасно знала, что Брикс будет занята не меньше ее, поскольку начиналась неделя высокой моды. Ее агентство «Блю мондей» работало с крупнейшими компаниями, производившими не только одежду, но вина и автомобили. Венис была рада, что Брикс заинтересовалась ее коллекцией женской одежды. Такому человеку можно довериться, ее тридцатилетний опыт работы в модной индустрии был гарантией успеха. Венис нисколько не смущал тот факт, что Брикс жила в своем загородном доме с любовницей, известной сочинительницей модных романов Джинджер Фокстон.
— Как вам Нью-Йорк? — спросила она, зная, что Брикс прилетела утром в Лондон из Америки, где один из ее клиентов демонстрировал свою коллекцию.
— Грандиозно, — отозвалась Брикс, тряхнув рыжими кудрями. — Обычно осенние коллекции бывают яркими, но этот сезон показал, что двигаться нужно в другом направлении.
— В каком именно?
— Приглушенные тона, плотные ткани серой и коричневой расцветки.
Венис с тревогой подумала о своей коллекции, которую она готовила к показу в следующую среду: белые футболки, шерстяные свитера, изящные аксессуары, светлые брюки и кофточки.
— Кажется, я немного отстала… — разочарованно призналась Венис.
— Не волнуйтесь, — рассмеялась Брикс, поразившись наивной доверчивости Венис, — это всего лишь прихоть некоторых дизайнеров, а не диктат. Если Марк Якобс начнет продвигать одежду в стиле милитари, вы вовсе не обязаны следовать его примеру. Вы же предлагаете повседневную одежду коммерческого типа, рассчитанную на конкретного потребителя. Как я понимаю, аудитория у вашей коллекции будет весьма обширна. И между прочим, — Брикс распахнула свой кожаный жакет от «Фенди» и села на стул, — знаете, кто придет на ваш показ?