Пара для дракона, или игра в летнюю ночь
Шрифт:
Самое обидное, что, вместо того, чтобы изменить что-то в себе, фейри начала активно искать виноватого на стороне — и на эту роль была избрана Раока, как подозревал Джейс, в первом чтении. В глазах Миозы Раока делила постель с начальниками и из этого вытекали все неземные блага, сыплющиеся на рыженькую, как из рога изобилия: и наряды ей сам Ис покупает, и начальницей её, дуру, ни за что поставили, и кабинет ей, и внимание… А ведь она, Миоза, справилась бы со всем этим лучше — так это выглядело в театре её воображения, вестимо. Джейсу вообще было интересно, сколько бы продержалась беловолосая фейри, доведись ей пожить жизнью Раоки. Дворф готов
Между тем, путём причудливых манипуляций Миоза поняла, что к Ису с Гором соваться не только бесполезно, но и вполне себе опасно. После этого её и посетила дивная идея — соблазнить Джейса.
Дворф в этом смысле был прост и покладист, особенно когда такое вот счастьице само идёт в руки (любовницей она была ничего так, да и сиськи отменные). Между делом изобретатель попытался поизучать фейри, коль скоро Раоку трогать запретили, но и тут вышло сплошное разочарование: во второй ипостаси девица являла собой скучное бескрылое жукообразное, каких у дворфа в его личной кладовой было уже несколько заспиртовано — ничего интересного и полезного. Опять же, в отличие от леди Крылья Ночи, беловолосая фейри экспериментов боялась и старалась перевести их в горизонтальную плоскость. Как будто плоские утехи могли бы заменить Джейсу экстаз экспериментаторства!
В общем, их отношения исчерпали себя, только вот феечка упорно не желала этого понять. Вот и сейчас вплыла в комнату с подносом его любимого напитка. Ну, хоть что-то способна запомнить… Но один маленький плюс не перевешивал сотни минусов, потому Джейс использовал проверенный экзорцизм, то бишь заговорил о скучных и непонятных по меркам белокурой феечки материях.
— Я не хочу пить чай, — сказал он, — По крайней мере до тех пор, пока не пойму, как организовать совершенную работу искусственных полуразумных существ, спроектированных с помощью смеси ментальной магии и некромантии. Есть идеи?
— Никак, — отозвалась Миоза, — Никакая совершенная работа невозможна там, где есть отдельные, условно самостоятельные элементы. Идеальным, выражаясь фигурально, может быть только питающий сам себя механизм, имитирующий экосистему, где у деталей по большему счету нет единичности — они имеют смысл только как часть большего, фрагмент сети, если хочешь.
Джейс моргнул. Это был, пусть и иносказательный, но ответ на его вопрос! И он уже обожал… эм, здесь была заминка, ибо кем бы ни была стоящая перед ним девица, но уж не Миозой точно.
— Что же… Убедила. Теперь я хочу чаю! — провозгласил дворф. Его гостья улыбнулась и поставила поднос таким элегантным движением, какое не являлось Миозе даже в сладчайших грезах в лучшие её дни. Джейс залюбовался, отмечая, насколько меняет восприятие внешности внутреннее наполнение и как сильно ошибаются те, кто ищут красоту в одних лишь пропорциях, напрочь забывая, как могут украсить глубина, сила характера и интеллект — и насколько уродует их отсутствие.
Джейс небрежно взял чашку и отпил. Будучи создателем сотни противоядий разного типа, многие из которых он тестировал на себе (если не удавалось поймать добровольцев и Ис не притаскивал новенького подарочного смертника), дворф не боялся практически никаких условно токсичных веществ, лишь скосил взгляд на кольцо-индикатор — узнать, чем собираются его попотчевать.
Чай был чист и отлично заварен. Что же…
— Надеюсь, вам понравится, — мягко сказала гостья, — Я старалась сделать точно в соответствии с вашими пожеланиями. Боюсь, предыдущая
— Определённо, — Джейс отпил ещё чая, — И чего же мне ждать, когда чашка опустеет?
— Вы станете частью Амо, — ответили ему спокойно, — И не стоит тревожиться о сигнале тревоги: он отключен, нам с вами не помешают. Считайте наше маленькое чаепитие небольшим признаком уважения к вашему уму.
— Тронут, — сказал Джейс, даже не солгав, — Могу я узнать, что такое Амо?
— Это я, и это мы. Мне сложно объяснить это вам, но скоро слова и не потребуются.
Дворф призадумался, чувствуя поднимающуюся в душе волну азарта: это все было более чем интересно, и он почти тонул в нервном возбуждении. Как же, нечто совершенно новое!
— Ошибусь ли я, если предположу, что вы — тот самый метаморф, которого все ищут?
— Да, все так, — легко согласилась гостья.
— И правильно ли я понимаю, что вы каким-то образом поглотили память Миозы, коль скоро так хорошо разбираетесь в чаях и местной системе безопасности?
— Вы совершенно правы.
— Но это же потрясающе! — Джейс аж подпрыгнул на месте от возбуждения.
Разумеется, у него было в запасе немало сюрпризов для излишне назойливых посетителей, о которых Миоза просто по должности своей знать не могла. Некоторыми из этих ловушек изобретатель мог воспользоваться прямо сейчас, но вот ведь загвоздка: ему жизненно важно было активировать что-то такое, что точно не повредит образец, самоидентифицировавшийся как Амо.
О, нет, Джейсу эта прелесть нужна живой, здоровой и процветающей! Ему давно не попадалось кого-то, так заинтересовавшего с первой секунды знакомства.
— И как именно я стану частью Амо? — вопросил дворф, — Хотелось бы знать заранее.
— Я вас поглощу, — просто ответили ему.
Дворф уже нащупал нужный камушек на браслете, но медлил, потому что было почти что отчаянно любопытно. Конечно, потом надо будет привести к Амо несколько подопытных и понаблюдать за этим самым поглощением во всех деталях… Улыбнувшись своим мыслям, он отставил пустую чашку и провозгласил:
— Ну-с, начнём!
Внутри у него кипел азарт. Да, многие обвиняли его в излишней жестокости по отношению к подопытным, но правда была в том, что сам для себя он был любимейшей и первейшей лабораторной зверушкой. Возлагая порой чужие жизни на алтарь науки, дворф был не прочь поступить точно так же и со своей. И… почему бы не повременить с применением артефакта, если есть шанс узнать больше на собственном опыте о этом самом "поглощении"?
Амо посмотрела на Джейса с явно читаемым удивлением и шагнула вперёд, раскрывая зев сотни щупалец. Это выглядело чрезвычайно интригующе: задняя часть тела все ещё принадлежала Миозе, а вот спереди лицо и туловище разошлись в стороны, обнажая пульсирующее многими цветами нутро. Дворф не мог вот так сходу предположить, кому могло бы принадлежать подобное.
Пока он предавался размышлениям, щупальца Амо удлинились и закрутились вокруг. "Интересно, какие функции они выполняют?" — подумал дворф рассеянно, положил палец на камушек и решил подождать ещё немножечко, позволяя кокону шевелящейся синевы окружить себя. В его голове вдруг начали возникать ответы на поставленные вопросы, чужой разум — разумы? — манили, и он устремился к ним со всей свойственной ему страстью.