Парализованная жена генерала дракона
Шрифт:
— Черт возьми, — тяжело дышала я, ощущая, как отчаяние переполняет меня. С того момента, как меня покинула Эффи, надеяться не на кого — только на себя.
Еще через полчаса я затаилась, зная, что сейчас наступит момент испытания. Ничего, сейчас посмотрим, кто кого! Я сегодня целый день тренировалась.
Шаги мужа я услышала еще в коридоре. Так, приготовились…
— Ужин, — послышался голос мужа, несущего поднос с едой. Дверь открылась ключом, а я напряглась. Сейчас решающий момент!
Глава 44
Столик встал прямо над
Раз… Два… Три…
Я подняла руку и попыталась схватить ложку. Она упала на кровать, и я быстро подняла ее, потом еще раз уронила. Да что с моими пальцами! Они же могут держать! Я наконец-то взяла ложку. Теперь оставалось лишь поднять руку. Внутри меня пульсировала острая боль, но я не обращала внимания на то, как выгляжу или какие звуки издаю. Я кряхтела, сопела и мычала, но главное — я была близка к победе. Я окунала ложку в тарелку, издавая странные звуки: кряхтела, мычала, словно от боли.
С первой же попытки стало ясно: поднять еду ко рту не получится.
Я тянулась к еде изо всех сил, чувствовала, что победа так близка. Я одновременно пыталась поднять руку и дотянуться до еды губами. Шея напряглась, а я стонала, как при родах.
Наконец-то ложка коснулась моих губ, а я почувствовала вкус еды. Наверное, это придало мне сил. Я дернулась вперед, едва ли не всасывая в себя все содержимое ложки.
— Есть! — думала я.
Я глотала не жуя, понимая, что в любой момент Най может отнять у меня еду. Набирая ложку за ложкой, я тянула шею, как гусь, проглатывая все, что попадало в рот. Я кашляла, давилась, но ела. От удовольствия я даже простонала… О, боги! Я ем! Наконец-то! Сама!
Генерал смотрел на меня с изумлением.
— Не ожидал? — спросила я, едва дыша, с набитым ртом. Кусочки еды падали на грудь и одеяло, оставляя жирные пятна. Я торопливо зачерпывала новую ложку и отправляла её в рот, слезы текли по щекам. В голове билась одна мысль: «Ешь быстрее! Иначе он заберет!»
Я облизывала губы, чувствуя, как подливка течет по подбородку. «Я ем! Сама! Ем!», — билось в голове, пока я торопливо жевала и глотала пищу.
— Ммм, — рычала я, запихивая еду в рот. Не разбирала, что кладу на ложку: сладкое или соленое, главное — чтобы она была полной.
Посмотрев на мужа, я заметила, что он отвернулся.
— А где же твое коронное «А! Ты не голодна?» — с издевкой в голосе спросила я, чувствуя, как в животе появилась долгожданная тяжесть.
Глаза мои были полны усталости и злости. Я задыхалась, глядя на перевернутый салат, вкуса которого я почти не чувствовала.
— Не могу смотреть, как ты ешь, как свинья, — произнес он, даже не повернувшись.
— Что? Ты хочешь лишить меня еды после этого? — спросила я с издевкой, вновь взяв ложку. Движения казались неуклюжими, как у слона в посудной лавке. Но поднимать ложку было тяжело, словно это не столовый прибор, а стопудовая
Наконец я наелась. Казалось, я могла бы съесть слона, но съела всего немного.
Муж позвал служанку, но сам стоял спиной.
— Убери! — приказал он, даже не повернувшись в мою сторону.
Служанка быстро подошла и вытерла мое лицо чуть влажной салфеткой. Она молча убирала тарелки, ее руки двигались ловко и быстро, словно она привыкла к такой работе. Вскоре столик исчез, оставив лишь пятнистую простыню, испачканную соусом. Служанка аккуратно собрала испачканное одеяло и унесла его в коридор.
Вместо него мне принесли новое. Горничная тут же, молча, сняла с меня рубашку, вытерла мою грудь влажным полотенцем и тут же принесла свежую сорочку. Молчание было полным. Муж вышел за дверь, оставляя меня одну с мыслями и чувством победы.
Ключ повернулся в замке, а я смотрела на потолок.
— Да! — шептала я себе, начиная икать. — Сегодня я победила! Тебе меня просто так не сломать!
Глава 45
Дракон
Я шел в сторону кабинета, сжимая в руках ключ.
Это было счастье. И оно переполняло меня. О боги! Она ела… Сама! Кто бы мне сказал еще месяц назад, что она сможет сама поесть, я бы не поверил. Но сейчас…
Я вошел в кабинет и закрылся на ключ. В кабинете все было убрано. Вещи стояли на своих местах, а я открыл ящик стола и взял миниатюрный портрет.
— Ты молодец, — шептал я, глядя на ее улыбку. — Ты большая молодец… Я так горжусь тобой… Ты ела сама…
Я сглотнул, чувствуя, как подступают слезы.
— Да, моя девочка… Моя маленькая куколка… Ты смогла! Твое хрупкое тельце смогло! Я знаю, что ты никогда мне этого не простишь… Знаю… Просто знай, что я люблю тебя. Разрываюсь между желанием защитить и страхом потерять, между гордостью и виной.
Я поднес портрет к губам.
— И очень горжусь. Ты у меня боец… Да, я знаю, как больно ранил тебя словами о другой. А это значит, что ты все еще любишь меня. Где-то там… В глубине души… Иначе бы тебе было все равно. Я прошу тебя… Сохрани эту любовь. Хоть искорку от нее… Чтобы когда все закончилось, я смог снова обнять тебя, прижать тебя к себе и целовать твою макушку.
Крепко зажмурившись, я вытер ладонью слезы и поцеловал портрет.
— Она уйдет, — прошептал я портрету. — А ты — это все, что у меня останется…
Впервые за все это время я упал на кровать. Обычно я дремал в кресле, а тут решил поспать в кровати. Стоило мне закрыть глаза, как я увидел огни зала. В зале только она, в роскошном платье, танцует, словно статуэтка. Я не мог налюбоваться ею, как вдруг она увидела меня и протянула руку.
Свет тут же погас. Вы очутились в кромешной темноте. Не было ничего, ни зала, ни огней, свет падал словно сверху, а я гладил ее лицо, плечи, смотрел в глаза. И молчал. Мне столько всего хотелось ей сказать, но вдруг она превратилась в бабочку и… упорхнула. Я остался один в этом свете, в пустом и темном зале, видя, как тают вокруг меня волшебные искры…