Параллельные
Шрифт:
Ну а смелая девочка неожиданно приободрила меня, напомнив, что я тоже когда-то была не из робкого десятка. Этим даже захотелось поделиться с Нечаевым.
Застегнув свой полушубок, который в последнее время стал мне уже тесен, я достала из сумочки телефон и направилась к выходу, радостно предвкушая разговор с мужем. Звонила я ему в приёмную, ибо в промышленной зоне сотовый ловил через раз, поэтому когда на его звонок ответила Карина, личная помощница Ильи, которую он взял совсем недавно, я ничуть не удивилась.
— Нина Евгеньевна! — вполне искренне обрадовалась девушка. Разница
— Он это любит, — ещё шире разулыбалась, выходя из здания больницы. На улице уже было темно, но больничная территория ярко освещалась фонарями, в свете которых танцевали падающие снежинки. — Передашь тогда, чтобы он мне позвонил?
— Да, конечно, — услужливо пообещала Карина. — А вы будете завтра на корпоративе?
Мы не то чтобы приятельствовали, но относились друг к другу с некоторой симпатией, по крайней мере я. Ведь с появлением Павловой нагрузка на мужа чуточку, но стала меньше. Теперь мне не приходилось напоминать ему о днях рождения и важных датах. Гелька намекала на то, что молодая красивая помощница у такого трудоголика, как Нечаев, не есть гуд, но я отмахивалась, всецело доверяя мужу. Да и Карина больше походила на большого наивного ребёнка, чем на искушённую соблазнительницу.
Правда, был момент, когда я удивилась, зачем ему бывшая студентка, которая была ещё совсем зелёной, но довольный собой Нечаев постучал мне по лбу и заключил:
— Не быть тебе стратегом, Нин. Это она сейчас зелёная, а через пару лет знаешь, каким спецом станет? Я как раз её для себя и под наши условия воспитаю. Ты просто не представляешь, как я намаялся с подбором грамотных людей…
— Тоже мне, воспитатель нашёлся, — фыркнула, но спорить не стала.
Разговор этот состоялся пару месяцев назад, когда Нечаев начал готовиться к тому, что с появлением детей ему нужна будет команда. Сейчас же часть этой команды звала меня на корпоратив.
— Буду, — заверила я Карину, делая шаг. — Даже платье себе уже купила.
— Уверена, что вы, как всегда, будете прекрасны…
Как получилось, что мой вполне устойчивый каблук слетел со ступеньки, я так и не поняла, лишь резкий выпад вперёд, сбившееся дыхание и голос Карины фоном, который до последнего доносился из трубки.
Глава 3.
Месяцем ранее
Из раздумий меня вывел резкий сигнал автомобиля, стоявшего за мной.
— Чё встала! — грубо крикнул мне мужик, высунувшись из окна машины. — Курица! Понапокупают прав….
Я тряхнула головой, отгоняя от себя бередившие душу воспоминания, и нажала на педаль газа. На соседних полосах движение уже шло полным ходом, пока я плавала по волнам своей памяти.
Через полчаса припарковалась на стоянке перед высоким кованым забором, за которым виднелось яркое здание, больше похожее на сказочный терем. Оно настолько диссонировало с привычными больничными видами, что стало тоскливо. Мой разрыв с медициной всё ещё не был пережит до конца,
— Нина, соберись! — скомандовала я сама себе, утирая рукой глупые слёзы, которые так и наворачивались на глазах. Выйдя из верной бэхи и одёрнув пиджак, сделала глубокий вдох, настраиваясь на рабочий лад. — У тебя всё получится.
Несмотря на внешнюю браваду, внутри меня всё буквально вибрировало от волнения. Кто бы знал, что должность фельдшера в детском саду, пусть и частном, окажется пределом всех моих желаний. Ну ладно, не всех. Но в моём возрасте уже пора было свыкнуться с мыслью, что далеко не всем мечтам и желаниям суждено сбыться. А вот об этом мне уж точно думать нельзя было, иначе впору было идти и вешаться.
Под такие нерадостные мысли я дошла до будки охранника.
— Нечаева, — представилась я усатому дядечке. — К Ольге Павловне.
Охранник с преувеличенным вниманием копался в моём паспорте, сверяя его со своими бумагами. Хотя было очевидно, что делает он это скорее для виду или от скуки.
— Проходите. Вас ждут.
Путь до самого здания садика лежал через детскую площадку. Сейчас она была пуста — на часах подходило время обеда, — но царившая вокруг тишина всё равно казалась неправильной. Детские площадки нужны для того, чтобы на них царил шум и гам, ведь там, где дети, всегда… жизнь. Я шагала по мощёной дорожке, выстукивая каблуками своих туфель неровный ритм, и пыталась представить, как буду ходить здесь каждый день, наблюдая за десятком детей, наполняющих всё вокруг смехом и криками.
«Зачем это тебе?» — голосом Нечаева спросил здравый смысл в моей голове. И пусть это была лишь фантазия, но звучала она достаточно грозно. Страшно представить, что сделает со мной муж, когда узнает о моей авантюре.
«Дома запру», — пообещал всё тот же промужний образ.
На минутку стало смешно. Илью я не боялась, за все годы нашего брака он мне ни разу не смог даже скандала нормального устроить, хотя вот для всех остальных он был великий и ужасный. Поэтому врала я ему совсем по иной причине — просто не хотела расстраивать. Знаю, он боялся, что я не справлюсь. А я… а я злилась на эту дурацкую манеру меня оберегать, ведь она словно усиливала мою… несостоятельность.
Оля встретила меня на пороге своего кабинета, разведя руки в стороны:
— Нино, как здорово, что ты приехала!
Мы приятельствовали ещё в далеком студенчестве. Её бывший муж Виталя Петрушевский был талантливым детским хирургом и по совместительству моим однокурсником, с которым мы когда-то вместе глушили разбавленный медицинский спирт на обшарпанной кухне чей-то вписки. К слову, именно Петрушевский первым на нашем курсе открыл сезон студенческих свадеб, женившись на весёлой хохотушке Оле Воронцовой, тогда ещё студентки педа. Затем как-то всё завертелось само собой, и однажды в ночи я повстречала Нечаева, позабыв обо всём на свете. Дружеские посиделки стали реже, пока медленно не сошли нет. А уже после окончания университета Виталя поступил в столичную ординатуру, и Петрушевские укатили в Москву, я же, как верная жена декабриста, осталась в Сибири тянуть свою супружескую лямку.