Параллельные
Шрифт:
А потом меня накрыли сомнения. А вдруг… а если… Я понимала, что во мне говорили эмоции, но трезво оценить ситуацию никак не получалось. Во-первых, информации было слишком мало, а во-вторых… слишком глубоко оказалось моё разочарование от предательства мужа.
В какой-то момент даже всплыла надежда, что я попросту сошла с ума.
***
Утро встретило меня проливным дождём. Из зеркала на меня смотрела зарёванная версия бабы-Яги. Кое-как замазала консилером синяки под глазами.
Пока ехала до места работы, собрала все пробки, в результате опоздав едва ли не на час.
—
— Зачем? — уставшим голосом уточнила я, не ожидая ничего хорошего.
— Там мальчика новенького привели, хотела, чтобы вы встретили. И его мать просила с ней связаться.
В дополнение к последней новости мне ещё и лист бумаги протянули с записанным на нём номером.
— Хозяйка-то сама где?
— Уехала.
С сомнением посмотрела на листок и… резко схватила его, чем явно напугала воспитательницу. Но мне было наплевать.
— А мальчик где?
— Егор? В игровой…
Вообще-то в стенах центра был принят строгий дресс-код, каждому полагалось ходить в своей рабочей одежде. Мой обязательный гардероб включал белый халат и такого же цвета кроксы. Но сегодня я пренебрегла этими требованиями, влетев в игровую в грязных после дождя туфлях и мокрой ветровке.
Здесь, как обычно, царил здоровый детский шум. Дети играли, смеялись, кричали. Лишь один ОН предпочитал держаться в стороне от общей массы и тихонечко водить машинкой по столешнице, с опасением поглядывая на других детишек. В метре от Егора маячила нянечка с едва скрываемым ужасом на лице. И если честно, я её понимала. Он был маленький, даже для пятилетки, тощий и хрупкий, с практически прозрачной бледной кожей и синими губами. Казалось, что он может рассыпаться только от одного дуновения ветра. Маленький кузнечик в огромной мире. Но самым ужасным для меня были огромные глаза на тонком лице… глаза моего мужа
В груди болезненно защемило, и меня чуть не вырвало, хорошо ещё, что я успела вовремя выскочить в коридор. Будь ты проклят, Нечаев!
***
Никакого плана у меня не было. Поначалу просто отрешённо сидела в кабинете, смотря пустым взглядом в потолок. Плохая идея, потому что сознание то и дело выискивало в памяти образ тоненького мальчика с синими губами.
А потом рука сама потянулась к телефону, который был выключен ещё со вчерашнего вечера. Стоило экрану ожить, как на меня посыпалась куча уведомлений о пропущенных вызовах от Гельки, Надежды Семёновны, Ильи и даже Кости.
Но контакт, по которому я позвонила первым, не принадлежал никому из них.
— Алло, — в трубке послышался знакомый голос Павловой, серьёзный, слегка повзрослевший и немного уставший.
— Добрый день, меня зовут Н… …ика, — слегка запнувшись, соврала я, — Евгеньевна, и я работаю врачом в детском центре, куда ходит ваш сын.
— Что-то случилось?! — тут же испугалась Карина. — Егор?! Я сейчас приеду.
Внутри проскочило неясное раздражение, мол, стоило отдавать в сад и рисковать его жизнью, чтобы потом точно так же вздрагивать от каждого звонка.
— Нет-нет, — тем не менее поспешила я успокоить свою соперницу, — с ним всё в порядке. Просто нам с
— Я могу сейчас подъехать.
Да, непременно, сцена будет эпичная.
— Думаю, не стоит, — достаточно твёрдо отклонила её предложение. — Пока достаточно телефонного разговора.
Наверное, было что-то такое в моём тоне, из-за чего Павлова не осмелилась со мной спорить, хотя ей хотелось — я чувствовала. По крайне мере, мне бы на её месте было просто необходимо в живую увидеть, кто будет отвечать за моего сына.
Разговор у нас выдался достаточно долгий, крутившийся вокруг одной темы — заболевания Егора. Карина долго и в мельчайших подробностях рассказывала мне, на какие изменения в состоянии её сына стоит обращать внимание, при какой степени нагрузки усиливается одышка, когда возникает максимальный упадок сил, при каких условиях возможна потеря сознания…
И эта подробная лекция никак не вязалась с тем образом, который уже успел сложиться в моей голове. Ну не могла мать-кукушка, столько лет игнорировавшая симптомы, сейчас с такой педантичностью и тревогой наставлять меня, как следует обращаться с больным ребёнком! Значит, не кукушка, значит, не игнорировала. От этого стало грустно, словно у меня забрали очередной повод ненавидеть Павлову.
«Ну и ладно, — шептала моя обида, — мы потом на Нечаеве оторвёмся, пройдясь со всем возможным гневом по его сволочной заднице».
Когда звонок наконец-то был сброшен, я ощутила себя выжатым лимоном, абсолютно обессиленной. На душе была такая бездонная пустота, что казалось удивительным, как она ещё не поглотила и меня, и всё на земле.
Пока я приходила в себя, пытаясь осмыслить происходящее, трубка в моей руке настойчиво завибрировала. «Илюшка», — гласила надпись на дисплее.
Ждала до последнего, надеясь, что мужу скоро надоест набирать мой номер, но он звонил снова и снова, пока я… не сдалась.
— Нина, блин! — рявкнул муж в трубку, явно находясь в бешенстве. На долю секунды я даже размечталась, что он всё знает о том, что я тоже знаю ВСЁ. И не нужно будет больше терпеть, раз за разом прокручивая обрывки информации и пытаясь хоть как-то слепить их в одно целое. Но Илья заговорил совсем о другом, и по телу прокатилась волна облегчения, словно иллюзия того, что у меня всё ещё есть муж, оказалась нетронута. — Где ты?! И какого хера не отвечаешь на звонки?! Я тут чуть не поседел…
Ну да, ну да. Тяжело же тебе пришлось — разрываться между сумасбродной женой и несчастной любовницей.
— Я у Чугановых… — пустила в ход свою универсальную ложь, но он резко оборвал.
— Не ври! Я только что разговаривал с Кешей, и он тебя не видел херову тучу лет! — он пытался говорить спокойно, но голос всё время срывался на хриплый рык. Наверное, попадись я сейчас супругу на глаза, он бы и меня на части разорвал. — Нина, что, чёрт возьми, происходит?
Когда-то, на заре моей медицинской карьеры, один уважаемый человек предлагал мне выбрать специальность в области реаниматологии, обосновывая это тем, что я практически в любой ситуации сохраняю трезвость мышления и способность принимать решения.