Пари
Шрифт:
– Хорошо, Константин, – решил подыграть ему Мамедов, – скажи мне, пожалуйста, где ты был восемнадцатого рано утром, а точнее между четырьмя и шестью утра.
– В четыре утра! Спал, конечно, где же мне еще быть?
– Это может кто-то подтвердить?
– Жена, пожал плечами Константин, – мы пока спим вместе.
– Понятно, а семнадцатого в пять вечера? – произнес Алискер.
– Что семнадцатого? – не понял Константин.
– Где ты был семнадцатого февраля, в среду, в пять часов вечера?
Константин
– Погоди-ка, дай вспомнить… Ага, в среду же я ездил к Иришке. Отсюда я уехал в четыре и был у нее до семи, потом поехал домой.
– Она это может подтвердить?
– Кто, Иришка? – он рассмеялся, – да она тебе что угодно подтвердит.
– Ну, спасибо, мне пора, – Алискер посмотрел на часы и поднялся.
– Нет, Алискер, мы так тебя не отпустим, – категорическим тоном произнес Константин, – давай на посошок. Юрик – наливай.
ГЛАВА ШЕСТАЯ
«Иван Кузьмич милостиво согласился меня принять, хотя и предупредил, что в моем распоряжении не более получаса. По телефону он разговаривал довольно любезно, объяснил, как к нему доехать и сказал, что предупредит охрану, дежурившую в подъезде.
Сергей остановил машину у нового девятиэтажного дома в центре города, недалеко от нашей конторы.
– Приехали, – сказал он, повернув голову ко мне, – я поставлю машину вон там.
– Погоди ставить машину. Я хотела тебя кое о чем попросить.
– Пожалуйста, о чем речь, – с готовностью отозвался он.
– Пока я буду у Коломийца, сгоняй на базар, купи пару кило свининки, пучка три зелени, и фруктов – хурмы, яблок, апельсинов. Вот, – я протянула ему две сотни, – думаю, этого хватит.
– Нет проблем, – Болдырев спрятал деньги в карман куртки.
– Я вернусь через полчаса, – сказала я ему, выходя из машины.
Один из двух подтянутых парней в камуфляже вежливо попросил меня предъявить паспорт и, внимательно изучив его, вернул мне со словами:
– Третий этаж, квартира девять.
Я поднялась на лифте и позвонила. Дверь мне открыла женщина лет пятидесяти, в белоснежном накрахмеленном переднике.
– Здравствуйте, моя фамилия Вершинина, Иван Кузьмич ждет меня.
– Я вас провожу, Иван Кузьмич у себя в кабинете, – сказала она деловито, принимая у меня пальто.
Я прошла за ней по длинному широкому коридору мимо гостиной и столовой. Остановившись перед массивной дубовой дверью в кабинет, женщина, которую я определила как домработницу деликатно постучала в нее.
– Входите, – раздался из-за двери приятный баритон.
Домработница открыла дверь.
– Иван Кузьмич, к вам Вершинина, – сказала она плотному мужчине, чьи короткие волнистые волосы еще не были тронуты сединой, хотя ему можно было смело дать «полтинник».
Коломиец вышел из-за стола мне навстречу.
– Пожалуйста,
Одну из стен кабинет Коломийца целиком занимали книжные полки, на которых, поблескивая позолотой переплетов, ровными рядами выстроились собрания сочинений русских и советских писателей-классиков. С ними соседствовали тома по истории, социологии, политике и разнообразные справочники.
По степени изношенности переплетов и обложек можно было судить о том, как часто та или иная книга бралась в руки. Если справочной литературой изредка пользовались, то остальные книги по новизне ничем не отличались от печатной продукции, выставленной на полках и в витринах книжных магазинов.
У противоположной стены стоял огромный дубовый стол с резными ножками, со старинным бронзовым прибором для письма. Рядом с ним покоились разложенные аккуратными стопочками бумаги.
– Присаживайтесь, – Коломиец указал на одно из черных кресел, входящих в «кожаный» гарнитур, которым был обставлен его домашний кабинет.
– Вам даже поболеть как следует не удается, – посочувствовала я ему и понимающе улыбнулась.
– Вы не представляете себе, сколько приходиться работать! – пожаловался он и осторожно опустился в соседнее кресло.
– У вас замечательная библиотека, – польстила я ему.
– Вот только читать времени нет, – с сожалением в голосе сказал Коломиец, – все дела да хлопоты!
– Иван Кузьмич, я не собираюсь у вас отнимать много времени, – успокоила я его, – мне только нужно задать вам несколько вопросов.
– Ну что вы, что вы, я готов выслушать вас. – любезно отозвался Коломиец.
«Неужто я ему приглянулась?» – с веселой иронией спросила я себя.
– Иван Кузьмич, – начала я, тщательно подбирая слова, и стараясь быть предельно деликатной, – это, конечно, дело внутрисемейное, но уж так случилось, что мне необходимо задать вам эти вопросы…
– Да вы не стесняйтесь, спрашивайте о чем угодно. – подбодрил меня Иван Кузьмич, довольный тем, что ему представился случай явить свое квази-монаршее благорасположение женщине, в которой видел не обычную просительницу, а вполне самостоятельную особу, зависящую от него постольку-поскольку, к тому же вызвавшую в нем интерес и симпатию.
Постучав, вошла Евгения Петровна с блестящим металлическим подносом, на котором стоял большой фарфоровый чайник, чашки, ваза с печеньем и конфетами и блюдо с фруктами.
– Угощайтесь, Валентина Андреевна, – Коломиец сам налил мне чаю и пододвинул вазу с печеньем.
Судя по цвету и аромату чай был очень хорош.
– Вы, конечно, знаете Чебакова? – спросила я, сделав небольшой глоток.
– Вячеслава Алексеевича? – уточнил Коломиец.
– Да, генерального директора акционерного общества «Жилстройиндустрия».