ПарМА. Проклятая колода
Шрифт:
Грег, как ни обидно, слинял. Точнее, его спровадил Каримов, шепнув на ухо пару слов. Тимур, понятное дело, попытался выяснить у Глобуса (прозвище, которым за глаза называли директора ПарМы все, от уборщицы до зама), в чём там дело, и кто такой этот Грег, но ответа не добился. Мол, спроси сам при встрече. Непременно, вот только когда это будет?
Цой нервно ёрзал на стуле, ожидая когда шеф перейдет к неприятной, но неизбежной воспитательной части. Нерадивый сотрудник отлично знал, что никакие форс-мажоры и падающие с неба артефакты не заставят Каримова забыть о косяках и нарушениях. И отпуск — не оправдание.
Тим
Персональный унер сотрудник ПарМы получает в день окончания учебки, и расстается с ним, только когда сдает на чистку в техотдел. При этом те два часа, что прибор находится у техников, означенный сотрудник чувствует себя крайне неуютно: зависимость похуже, чем у подростков от интернета.
И есть у этого расчудесного прибора один единственный недостаток: он постоянно включен на запись, так что при большом желании начальство может узнать о сотруднике всё, вплоть до: когда, где, с кем и при каких обстоятельствах (хорошо хоть без картинки). К счастью, никто этим моментом не злоупотреблял. Записи из Внеземелья считывают и изучают, а информацию о личной жизни стирают прямо в присутствии сотрудника, предварительно убедившись, что записей перемещения всего две: домой и обратно.
Собственно, именно на это Цой и рассчитывал, отправляясь кататься по просторам родины с иномирцем. Сотрут дорожку, и никто никогда не узнает, какой развеселый был у него отпуск.
А теперь уже поздно: после эффектного появления этого самого иномирца прямо в институте. Хотя, по большому счёту, ничего криминального не случилось — последнее приключение не в счёт. Грег — это тебе не крылатый силль или двухметровый арахнид, его от землянина без ста грамм не отличить (после ста грамм — тем более), по русски чешет не хуже самого Тима. Так что никакого режима секретности они не нарушили, никому ничего не разболтали, и прикуривали исключительно при помощи зажигалки, хотя Грег отлично владеет магией огня. А с учетом белого допуска, этот кадр вообще имеет право появляться на Земле в любое время, ни перед кем не отчитываясь.
Но невезучему агенту Цою всё равно сейчас выпишут за себя и за того парня, объяснят кто он есть и где Каримов видел таких подчиненных. А потом, в лучшем случае, оставят без премии, в худшем — отстранят на пару месяцев от выходов во Внеземелье. Эх…
— Что же мне с тобой делать? — задумчиво поинтересовался Глобус, оторвавшись от разглядывания окрестных пейзажей.
Тим вопросительно приподнял бровь. Отвечать на риторические вопросы шефа — себе дороже.
Каримов
— Ты ведь так ничего и не понял?
— А мне кто-то объяснил? — ощетинился Тим. За семь лет работы он стал одним из ведущих специалистов в своём отделе и отвык чувствовать себя идиотом.
— Тише, тише, — отмахнулся Каримов, — не шуми. Тебе о картах проклятых богов знать по статусу не положено. И сейчас я предпочёл бы стереть тебе память, а не делиться секретной информацией. Но… — он побарабанил пальцами по столу, — но! Ты в курсе, что ты — единственный, кому удалось выжить после контакта с картой?
— В смысле? — не понял Тимур.
— В прямом смысле. Карты время от времени появляются в мирах — ты видел, как это происходит. Но прикосновение к ней смертельно. Если карту не успевают перехватить охотники, мы используем специальное оборудование, чтобы забрать её и обезопасить. Но любого, кто пытался взять её в руки, настигала мгновенная смерть.
— Но Грег…
— Маг Гардкхаста. Он, скорее всего, использовал бы магию, чтобы перенести карту. И, думаю, он сделал бы всё, чтобы забрать её в свой мир. Карты — мощнейший магический артефакт, мы не умеем их использовать, в отличие от колдунов.
Тимур прогрёб пальцами волосы, не спуская вопросительного взгляда с шефа. Пока что он понимал крайне мало, но ждал, что Каримов сам всё расскажет. Должен, раз уж начал.
— Я не знаю, кто такие проклятые боги, и существуют ли они в действительности. Может, Греговы соотечественники и в курсе, но нас в подробности посвящать не торопятся. Что я знаю, время от времени в мир приходит карта. А следом за ней — охотники. Их цель — собрать карты, наша — им помешать.
— Зачем? — не понял Тимур.
— Ты себе представляешь, что из себя представляет подобная игрушка? Каждая из них даёт неограниченную власть над определёнными силами. Скажем, вот эта твоя, со снежинкой. Если уронить её на землю, можно устроить второй ледниковый период. А теперь представь, карта попала в руки того, кто умеет с ней обращаться. А если у этого кого-то психическое расстройство и мания величия, сечёшь?
Тимур присвистнул.
— То-то же… Предположительно, охотники собирают карты именно для такого типа.
— Вы уверены, что они — не из Гардкхаста?
— У меня нет причин не верить их официальному представителю, — поморщился Каримов. — Осталось решить, что делать с тобой.
— А что со мной?
Каримов скептически приподнял бровь.
— Дурачком-то не прикидывайся.
Взвыла сирена, одновременно с этим по каналу закрытой связи пошло сообщение:
«Внимание! Незаконное проникновение! Склад артефактов! Уровень опасности — красный! Повторяю…»
Повтор Каримов с Тимуром слушали уже на ходу, рысью направляясь в сторону лифтов. Недостаток унера: прибор отлично работает как между мирами, так и между секторами, но вот в самом институте ни фига не действует. Предосторожность разумная: если все сотрудники начнут между этажами через подпространство прыгать, никакого порядка не будет (не считая разбитых лбов и прочих побочных эффектов), но вот именно сейчас этой функции катастрофически не хватает. Склад — на минус седьмом уровне, а там ещё коридор. Хорошо, хоть лифт у директора личный, не нужно ждать, когда освободится.