ПАРМА. В кольце Змея
Шрифт:
— Каримыч, как состояние? — почти шепотом поинтересовался Ведьмак.
Тот немного подумал, принял из рук товарища флягу с водой, сделал большой глоток.
— Отлично состояние. Я про свою гипертонию и забыл совсем! — ответил совершенно искренне.
— Точно? — недоверчиво уточнил Ведьмак.
— Стал бы я тебе врать! — изобразил обиду Каримов.
На самом деле, конечно, стал бы. Хотя с наблюдательным подчиненным скрытничать сложно. Но ведь действительно — никаких следов болезни. Аптечка, которую перед выходом всучила заботливая Семеновна, так и лежит нераспакованная в рюкзаке,
— Каримыч, вы говорите, если что, — напутствовал Ведьмак и собрался было перебраться поближе к Ка-Фаррету, с которым хотел силами помериться, но Глобус придержал его за рукав.
— Погоди.
Ликвидатор плюхнулся на место.
— Что?
— Это по поводу твоего вчерашнего дежа вю.
— Почему вчерашнего? — хмыкнул тот, — Оно и сегодня никуда не делось. Да ещё какие-то странные картины добавились.
— Ну-ка, ну-ка, — подался вперёд Каримов.
— Скажем, вчера, с этими развалинами. Я совершенно точно знал, что они там будут. Правда, ожидал увидеть замок, а тут вот это, — Ведьмак вздохнул. — Здесь, где мы идём, раньше была дорога, правда понятия не имею, куда она вела… Ну, скоро узнаем, думаю.
— Всё? — коротко бросил Каримов.
— Не совсем, — Ведьмак немного замялся, а потом всё же сказал. — И ещё такая странность. Я как будто нахожусь на грани пробуждения, постоянно… Ещё чуть-чуть, и мне должна открыться истина. Только я не уверен, что хочу её знать.
Каримов похлопал его по плечу.
— Знаешь, Ежи, Вселенной нет дела до наших желаний и страхов. Но что-то мне подсказывает, не зря нас сюда пригласили. Тебя так в особенности…
Ведьмак с сомнением покачал головой.
— Хотите сказать, я какой-то особенный?
— Все мы особенные, иначе бы в ПАРМЕ не работали. Никогда не задумывался, откуда эта способность, между мирами гулять?
— Э-э… Задумывался, и что? Если б известно было, нам бы рассказали, думаю. А так, генетическая мутация, и дело с концом.
Каримов покивал.
— Я когда молодой был, пытался вопросы задавать. Да только ответов так и не получил. То ли никто действительно не знает, то ли тайна за семью печатями. Я почему-то больше склоняюсь к первому варианту. Но что-то мне подсказывает, сейчас у нас появился шанс узнать.
— Наверное, — Ведьмак поднялся на ноги, — пошёл я, барон вон уже подпрыгивает, так хочет выяснить, кто же из нас круче.
— Заняться больше нечем?
Ведьмак беспечно махнул рукой.
— Шеф, это нормально. Вы ещё не видели, как мы со Шьедом в Ильхамене друг друга по земле валяли.
— Я много чего не видел. Только не забывай, что и без картинки унер дает достаточно информации. И если я на что-то закрываю глаза… Да иди уже, иди. Раньше подеретесь — раньше с места сдвинемся.
***
Утро застало Локи всё в том же положении. Вчерашние попытки расшатать крюк результата не дали, и ночью он решил поспать. Благо, асы куда более совершенны, чем люди, и вполне в состоянии контролировать свой организм. Так что, снизив метаболизм до минимума и отключив мышечную чувствительность, он провалился
Открыв глаза, Локи какое-то время лежал неподвижно, наблюдая за движением туч над головой. Солнце, проглянувшее вчера утром, больше не показывалось, и это вселяло надежду на лучшее. Будь ты хоть трижды ас, поджариваться живьем в лучах крайне недружелюбного светила тебе не понравится. Он снова ускорил ток крови, собрал побольше силы в руках. Во рту пересохло, но вряд ли кто принесёт стакан воды. Уж точно не тупой йотун. Говорящие? Разве что Эжиенн, да только кто бы ей сообщил, в какую задницу угодил великий создатель Локари… Ладно, придётся выкручиваться самому. Как всегда, впрочем.
Он напряг мышцы, снова ухватился за цепь. Три рывка — отдых, три рывка — отдых…
Прошло несколько часов, и ему начало казаться, что крюк немного подался, и уже не так жестко сидит в камне. Хоть что-то… Локи расслабился, прикрыл глаза. Прежде, чем совершать очередное могучее усилие, имеет смысл передохнуть.
Из забытья, в которое он незаметно соскользнул, аса вывело карканье. Локи открыл глаза, нахмурился. Никаких ворон в поле зрения. Показалось, что ли?
Карканье повторилось. Теперь он смог определить направление звука. Задрав голову, рассмотрел двух крупных, абсолютно одинаковых воронов, восседавших на верху камня.
— А я тебе говорил — живой он! — радостно заявил один из воронов, — а ты: помер, помер! От него дождешься…
— Тебе зачем, чтоб я умер? — спросил Локи, облизнув сухие как наждак губы.
— Ради высшей справедливости, понятное дело, — отозвался всё тот же пернатый. — Или ты думаешь, никто о твоих делишках ничего не знает?
— Вот же поборник справедливости! Откуда взялись на мою голову…
Вороны переглянулись, синхронно каркнули и взлетели. Локи наблюдал, как черные птицы нарезают круги над головой, и тихо радовался.
Очи Одина, Хугин и Мунин! Надо же, не сгинули за столько тысяч лет! И что бы они там не мололи о высшей справедливости, прилетели сюда эти двое не только ради того, чтобы поиздеваться.
Наконец птицы налетались и вернулись назад, снова уселись на камень.
— Так что там с высшей справедливостью, Хугин? — спросил Локи.
— Это тебе Мунин расскажет, — пообещал ворон, — он у нас Помнящий. А я, как Мыслящий, лучше подумаю, как тебя из этой переделки вызволять.
— Только что смерти мне желал…
— А я слов назад не беру. Но, без тебя и твоих Говорящих, Всеотец в Асгард никак не вернётся, так что на данном этапе смерть твоя нам совсем не выгодна.
— А потом?
— Всеотец справедлив, — заметил молчавший до этого момента Мунин.
— Обнадеживает, — криво усмехнулся Локи. — Ладно, спасатели. Крюк видите?
Вороны одинаково склонили головы на бок и уставились на крюк.
— Клювы крепкие? Камень расклевать сможете?
— Мы — вороны, а не молот Тора! — возмутился Хугин, даже пару раз подпрыгнул на месте от переизбытка чувств. — Клюв сломаю, как я потом есть буду? Это вы, асы, можете без воды да без еды столетиями обходиться!